– Ты карманы вывернул? – спросил Игнат, обращаясь к Полуянову.
– Я?! Карманы?!. Зачем?
– Ну мало ли…
– Не трогал я карманы!
– Пойдем!
Игнат поднялся вверх, увлекая за собой Полуянова, вышел к своему дому. Там он позвонил сначала в район, заявив об убийстве и затребовав следственно-оперативную группу во главе с представителем прокуратуры, а затем вызвал наряд из своего отделения, велев доставить к месту оперуполномоченного и служебную собаку.
Услышав голос Игната, из своей комнаты вышла Оксана. Увидев мужа в наручниках, удивленно распахнула глаза.
– Не верь никому! – глянув на Игната, мотнул головой Паша. – Я его не бил! И никого я не убивал!.. Я его всего лишь толкнул!
Игнат вывел задержанного во двор, Оксана за ними.
– О какое дерево ты кулаки чесал? – спросил он.
Полуянов указал на высокий, но относительно молодой грецкий орех. Ствол широкий, но кора еще гладкая и крепкая. Сколько ни искал Игнат следов от ударов, ничего не находил.
– Если микрочастицы кожи остались, эксперт их найдет, – сказал он, пожимая плечами.
– Да бил я в дерево, бил!
– А гастролера не бил?
– Нет, всего лишь толкнул!..
– А чего ты волнуешься! Если не бил, бояться нечего. Криминалисты подтвердят, что не бил. Если не бил.
Одно дело толкнуть человека, и совсем другое его ударить. Кулак – это потожировые выделения, которые остаются на теле потерпевшего. Эти следы обрабатывают парами йода, выделяют, анализируют, идентифицируют по возможности. Если Полуянов не бил гастролера, то ему действительно нечего бояться… Но кто-то же бил парня, ему по лицу хорошо настучали, может, и голову он разбил вовсе не о камни.
– И долго они будут подтверждать?
– Ну, не скажу, что быстро, – пожал плечами Игнат.
А ведь не растекалась кровь под головой потерпевшего, не видел он лужи на земле. Может, просто не заметил? Надо будет еще раз глянуть.
– И что мне до этого делать?
– Сидеть, ждать.
– Где сидеть?
Игнат усмехнулся, сочувствующе глянув на парня. За решеткой ему сидеть, хорошо, если в поселке, а могут в Геленджик забрать или даже в Новороссийск – в следственный изолятор.
Он вышел к месту, откуда Полуянов столкнул потерпевшего. Спускаться вниз не стал. Подъедет наряд, закроют Полуянова в машине, выставят оцепление, тогда уже можно будет еще раз осмотреть труп – осторожно, чтобы не затоптать следы.
– А кто это? – спросила Оксана, глядя на лежащего внизу человека.
Солнце уже поднималось надо горизонтом, стало совсем светло.
– А кто деньги у нас вымогал? Я думал, он за деньгами приходил! Схватил меня, я его толкнул, он упал, ударился… Я всего лишь его толкнул!.. – хныкал Полуянов. – И не бил я его, он был уже мертв, когда я спустился с обрыва.
– Давай не раскисай! – поморщился Игнат. – Покажи, где ты стоял!..
– Здесь и стоял, держался за калитку… Калитка закрыта была.
– А гастролер сзади зашел?
– Да…
– Неожиданно?
– Ну-у…
– Ты не слышал, как он поднимался?
– Да нет, шуршало там что-то внизу. Я думал, ветер. А потом смотрю, человек поднимается. Темно было…
– Человек тебя схватил?
– Да.
– Деньги требовал?
– Нет… Ничего не требовал… И смотрел на меня… Да нет, не хватал он меня, – оживился Полуянов. – Он хватался за меня, чтобы не упасть!.. Он на ногах еле держался… И в крови весь был!.. Может, он уже тогда умирал!.. Упал и умер!..
– Но толкнул его ты.
– Я думал, что он на меня нападает.
– Толкнул, он упал, ты за ним спустился?
– Спустился… Но я его там не бил! Не избивал!.. И на руках следы от ударов по дереву.
