заявила Джесси, останавливаясь вместе с Шефом, и его спутниками в небольшом гроте перед дверью – точной копией той, что вместе с дубовым брусом защищала от вторжения нежелательных особ трактир «У веселого тролля».
Бобл отворил дверь, и шагнул в сторону, пропуская вперед процессию. Первым шмыгнул внутрь Убежища Гобл, показывая, что действия парой у этих диверсантов-разведчиков были давно отработаны. А некоторую растерянность и несогласованность, что Мастер разведчик-исследователь отмечал в их движениях, он же сам и объяснил отсутствием Гоблы.
– Ребята, – подумал Шеф, переступая через порог, – сотни лет были у бабульки чем-то вроде личной гвардии – мастерами на все руки. А тут их услуги вроде, больше и не нужны. Казалось – живи, да радуйся. Но нет – спешат повесить на себя новое ярмо. Или… Джесси, а ты как думаешь?
– «Право выстраивать логические цепочки Шеф оставил за собой», – ловко вывернулась помощница.
– Тогда вот тебе еще одна версия. Все старания этой парочки сводятся к одному – чтобы я уничтожил Гоблу – полностью и окончательно. Ребята, наверное, до дрожи в коленках боятся ее возвращения… Впрочем, версий здесь много, и правильную, боюсь, мы узнаем, только надев на себя корону Главы… то есть, кольцо. А может, и не узнаем никогда.
Гобл тем временем скользнул бесшумной тенью в подвал, вызвав у Шефа приступ внутреннего веселья:
– Не к алтарю ли они нас ведут, Джесси? В качестве жертвы?
В обширном, практически пустом помещении алтаря не было. Зато у дальней стены выстроились какие-то фигуры – недвижные, и чем-то пугающие. Не Александра, конечно, его теперь трудно было запугать. Тем более манекенами. Подвальное помещение осветилось сразу несколькими светящими шарами, которые Мастер послал в углы этого «демонстрационного зала», и перед ним предстало нечто удивительное – коллекция костюмов практически всех эпох Земли, начиная с тех легендарных и мрачных времен, когда и началось летоисчисление Нового времени. К тем далеким годам относилось, несомненно, какое-то длинное ветхое одеяние, распятое на стене так, словно из него только что вытащили живого человека.
Конечно, Саша ни минуты не думал, что это именно та плащаница, за неимением которой нашли другую, в Турине. Но Мастер Стихий не ошибался – этому одеянию действительно было не меньше двух тысячелетий. Он пошел вдоль длинного ряда костюмов, развешенных вдоль всей стены подвала так ловко, что впечатление объемности, заполненности виртуальной плотью было ошеломляющим – словно и из них только что выдернули кого-то из Разумных.
– Человека, – догадался Глава, – одного из тех, кого Алекс вась Худоб вырвал из привычного мира, и забросил сюда, на расправу злобной шаманке. Вот этого, например…
Он остановился у полного латного доспеха, отличающегося от лат Банки разве что более грубой обработкой металла, да высоким ростом того, кому не посчастливилось встретить на своем веку Худобина – или как его звали в Земле обетованной в период крестовых походов?
– Видишь, Джесси – вот в этом железе мог ходить Ричард Львиное Секрдце, или какой-нибудь герцог Бульонский. Последний, кстати – если я не ошибаюсь – в Палестине добился куда больших успехов, чем британский король. Даже Иерусалимом успел поправить. Не удивлюсь, что вась Худоб был знаком как с первым, так и со вторым героем.
Александр пошел по длинному ряду быстрее; где-то посреди его он резко остановился. Против костюма, который сильно выделялся от соседних – прежде всего тем, что сам Мастер не смог определить сходу тот отрезок времени земной истории, из которого он попал в мир Ваалдам. А еще, и это настораживало еще больше, от этой явно милитаризованной пары цвета лесной чащи – зеленого с бурой паутиной – ощутимо тянуло маной. От других тоже – недаром они провисели здесь, в мире, где все было пронизано ею, сотни, и даже тысячи лет. Но их аура мало чем отличалась от естественного фона, в то время, как этот костюм…
