Но девушка прекрасно знала, что ни с каким хулиганом Эдди не дрался. Он просто физически не смог бы ни с кем подраться!
Наверняка, свалился с высоты своих фантазий или упал, пока ловил сачком бабочек, – хмыкнула Лукка, мысленно пожалев любимого сына Марты, – Бедный паренек, свалить бы ему куда, да подальше, пока мама сама за него замуж не вышла.
Наконец, роботизированный женский голос произнес "остановка "Тостер" и Лукка, вернувшись в реальность, приготовилась к выходу из автобуса.
Тостером остановка называлась по довольно необычной причине – в честь нового здания, которое местные жители так и обозвали – "Тостер" – из–за внешней схожести. Здание–тостер, в котором расположился офис ее работодателя, выглядело совершенно неуместно: возведенное пятнадцать лет назад, словно оскорбительный плевок в традиционный стиль городских строений Мортвилля, восьмиэтажное здание надменно возвышалось аккурат по центру города. Ситуацию не спасли даже протесты местных жителей, которые всегда любили принимать коллективные решения, собираясь на местных ОСС.
– Приехал, значится, какой–то щегол, нацепил на себя кустюм, важничал… Думает, мы тут все простаки? Не тут–то было! – возмущался председатель местного самоуправления на очередном собрании собственников. Правда, возмущался недолго – щедрая пачка купюр и новая блестящая газонокосилка от застройщика смогли навеки закрыть его рот и прекратить всякие иллюзии о существовании выбора.
Лукка быстрым шагом направилась в офис.
– Ку–ку! – раздался бодрый голос сзади. Лукка резко обернулась – к ней навстречу шел Кейли, ее лучший друг и по совместительству коллега. Они оба работали в Тостере со дня его открытия.
Кейли, тот самый лучший друг, страшно влюбленный в юную Лукку, мучался от неразделенной любви еще много лет, пока не освоился во френдзоне – в ней, во всяком случае, можно было с комфортом находиться рядом, делать вид, что все в порядке, обзывать ухажеров Лукки Спенсер идиотами, и, если уж совсем повезет, мужественно подставлять грудь под нападки начальства, героически защищая даму своего сердца.
Лукка упорно видела в мальчике, а потом и в мужчине "с девчачьим именем" лучшего друга. Хотя, один раз они все–же поцеловались, весьма неуклюже и неловко. Правда, Лукка была в такой драбадан, уевшись местной бормотухой, в попытке пережить трудный пубертатный период и горе по отсутствию перспектив на пятый размер груди (что, к слову, кажется проблемой ровно до тех пор, пока ты не поймешь, что косточки в бюстье придумал сам дьявол и лучше бы тебе жилось вообще с первым), что забыла, как ее зовут. После этого она, кстати, перестала злоупотреблять, а уж злоупотреблять в компании с Кейли и подавно. Хотя, тот бы и не воспользовался ситуацией – все–таки в статусе друга он мог быть с объектом своих воздыханий чаще и дольше. Да и храбрости не хватило бы.
– Опоздание на три минуты… Запишем… – промычал Кейли, делая вид, что скрупулёзно фиксирует в маленьком блокнотике кошмарное упущение коллеги.
– По голове получить не хочешь? – почти хрюкнула от оскорбления Лукка и, сделав несколько стремительных шагов к нахалу, легким хлопком левой руки прошлась по его вязанной шапке.
– Я никому не скажу, честное слово! – пообещал тот и сунул девушке стаканчик со свежесваренным кофе.
– Как всегда вовремя, – оттаяв, поблагодарила та и коллеги направились в сторону рабочих мест.
