Барбаросса - страница 32

Солдаты удивленно переглядывались, стараясь понять, что задумал их командир. Не наложит ли он на себя руки – на эту мысль наводил его тяжелый, темный взгляд.

– А я тотчас отправляюсь обратно, надобно, чтобы генерал де Тобарес как можно скорее узнал о том, что мы тут увидели. К вам у меня будет только одна просьба – отдайте мне два из ваших четырех кинжалов, подозреваю, что они мне могут понадобиться.

Уже через минуту лейтенант скрылся за стволами ореховой рощи.

Он бежал быстрее, чем в сопровождении своих солдат, его подгоняли отчаяние и стыд. Обманулся в расчетах генерал, но лейтенанту от этого не было легче. Пастушеская обувь давным-давно изорвалась, ноги почернели от кровоподтеков, но он почти не ощущал боли, потому что все перекрывала боль, сжигавшая офицерскую душу.

«Ты не победишь, Мартин де Варгас», – шептал ему каждый орех.

«Ты не победишь, Мартин де Варгас», – кричала летящая параллельным курсом чайка. Что ей надо, безумице, на таком расстоянии от моря?

«Ты не победишь, Мартин де Варгас», – подсказывало бесшумно двигавшееся огромное белое облако, медленно превращаясь в подобие хищной головы.

Но, кажется, не все на этом свете были против него. Сзади раздался стук копыт. Одинокий всадник.

Лейтенант рухнул на спину и раскинул руки по сторонам. Из-за поворота дороги появилась конная фигура. Сквозь застилавшую глаза соль лейтенант не мог определить, воин это или просто путник.

Кажется, он не спешит. Увидел лежащего. Недоверчиво потянул поводья на себя. Пожалуй, он не спешится. Не доверяет неподвижности неожиданно найденного на дороге тела. Правильно делает. Пусть только подъедет поближе. Берет чуть вправо, хочет миновать препятствие по обочине. Святой Себастьян, да уподобятся кинжалы мои стрелам, терзавшим твое тело.

Когда всадник находился уже шагах в пяти, лейтенант вскочил, успел увернуться от длинного хлыста, которым вооружил свою правую руку предусмотрительный бедуин, и попал запущенным изо всех сил кинжалом ему в лоб. К сожалению, не острием, а рукоятью. Но и это принесло свои результаты. Наездник на несколько мгновений ослеп, и этого времени хватило лейтенанту, чтобы вторым кинжалом проткнуть ему грудь.

Тело тучного араба он оставил лежать там, где только что изображал мертвого сам. Конь хорошо слушался поводьев.

У лейтенанта де Варгаса появился шанс вовремя предупредить генерала Игнасио де Тобареса, что крепость Мешуар пуста. Там нет никого, кроме двух дюжин висельников – из числа, видимо, прежних обитателей крепости.

Харудж увел всех. Это могло означать что угодно, но скорей всего означало, что он все ставит на карту последнего удара. Где он его нанесет?!

– Так, значит, его величество молодой король не думает отказываться от прав на Алжир? – Бей Сослан, задавая этот тонкий политический вопрос, решительно и не очень опрятно возился в горе янтарно отсвечивающего плова.

Генерал не считал себя рабом застольного этикета, умел обходиться во время трапезы одним кинжалом, но манипуляции варварского «царька» все же показались ему тошнотворными. Поэтому он ответил ему твердо, может быть, даже резко:

– Не только Алжир есть предмет интересов его католического величества. Взгляд его молодых глаз обращен и в сторону других городов на побережье благословенного Магриба.