– Вот, стерва, уже и паспорт сменила. Жаль, что не догадалась с квартиры съехать. Между прочим, это моя квартира, мои бабки, и шмотки на тебе тоже мои.
– Не может быть, – растерялась я, глядя на костюм, в который была одета.
– Не придуривайся, куплено на мои деньги. А ты шалава…
– Если я такая скверная, чего ж вы на мне женились?
– Прибалдел от твоих титек и прочих интересных мест. Теперь ты ими долго пользоваться не сможешь. – Он ударил ногой по двери, и она открылась, а я, взвизгнув, показала на телефон и порадовала его:
– Я милицию вызвала. Лучше вам убраться отсюда. – Парень пошел бурыми пятнами, но замер на пороге: встречаться с милицией ему явно не хотелось. – Честное слово, вызвала, – тряся трубкой, подтвердила я, и тут, как по волшебству, появилась и сама милиция: входная дверь, которую мы оставили незапертой в момент жаркой встречи, хлопнула, и зычный мужской голос вопросил:
– Хозяева, есть кто живой?
– Есть, – обрадовалась я, а мой несостоявшийся убийца нахмурился и тоже крикнул:
– Есть.
Через минуту я смогла лицезреть милиционеров, которые с топотом поднялись по лестнице. Но повели они себя совсем не так, как я ожидала.
– Здорово, Мишка, – сказал один и поздоровался с моим врагом за руку. – Когда выпустили?
– Сегодня.
– И сразу скандалишь?
– Да ее убить мало.
– Точно, – вздохнул милиционер, – но, если убьешь, тогда тебя обязательно посадят. Сам подумай: стоит твоя жена того, чтобы ты срок мотал?
– Это что ж такое? – наконец-то придя в себя, осведомилась я. – Он меня чуть не убил.
– Что вы говорите? Чуть не считается. Вы, гражданка Шальнова, с мужем скандалите, нас от дел отрываете, вот сейчас мы его в отделение заберем, а вы завтра прибежите и будете слезы лить, чтоб отпустили.
– Еще чего, – удивилась я. – С какой стати мне слезы лить?
– Все так говорят, – флегматично заметил милиционер, а его напарник согласно кивнул.
– Он избил меня, – сказала я с возмущением.
– Да? А по виду не скажешь.
– Да вы что, издеваетесь? – Тут совершенно другая мысль овладела мной, я снова сунулась в паспорт Катьки, решив, что у меня галлюцинации, но там черным по белому было написано: Иванова Екатерина Юрьевна. – Моя фамилия Иванова, – рявкнула я.
– Она паспорт сменила, – пояснил супруг, а я опять рявкнула:
– Ничего я не меняла, я этого типа знать не знаю.
– Вон даже как, – присвистнул милиционер.
– Да вы заберете его или мне опять в милицию звонить? – Все трое переглянулись.
– Вот что, давай малость прогуляйся, – похлопав по плечу гражданина Шальнова, сказал милиционер. – Проветрись, успокой нервишки, потом придешь и спокойно во всем разберешься. Пойдем, пойдем.
Шальнов весьма неохотно последовал за милиционерами, а меня просто столбняк одолел от чужой наглости.
– Сумасшедший дом какой-то, – пробормотала я и хотела кинуться вдогонку и объяснить, что разбираться с ним не собираюсь, так как знать его не знаю, и что вовсе я не Катька… Вот тут начинались сложности. Вряд ли сестрица мне за это спасибо скажет. С другой стороны, на Канары она не уехала, значит, маскарад без надобности и… Пока я таким образом размышляла, троица успела покинуть дом. В окно я видела, как они стоят возле милицейского «газика» и мирно беседуют, то и дело кивая на окна квартиры.
Я подмела осколки, вновь выглянула в окно и убедилась, что «газик» уехал, а чокнутый Катькин муж исчез. Надеюсь, навеки. У него есть ключи от квартиры… Что ж делать-то? До одиннадцати утра я могу не дожить, а сестрица, вот мерзавка, даже не соизволила сообщить, что вышла замуж.
