Башня. Книга вторая - страница 15

– Зачем вам нужна я? – спрашивала в недоумении Татьяна. – Ведь вы так сильны, вы можете всё и без меня, но вы представляете дело так, словно без меня не могли бы ничего исправить. Как мне это понимать?

– Исправить зло, сотворённое человеком, может только человек. Но ты, к тому же, не просто человек. Ты должна будешь исполнить трудную миссию. Но мы скажем о ней несколько позже. Даже сейчас ты ещё не готова. Когда ты достигнешь очередной ступени посвящения, ты получишь определённый титул, что даст возможность открыть тебе тайные знания. Поэтому мы и в самом деле не можем делать без тебя того, что делаем с тобой. Мы ведь —обратила ли ты на это внимание? – чаще всего исправляем именно то, что тебе самой кажется нестерпимым, недопустимым, несправедливым и так далее. Разве ты не замечаешь, что наши указания всегда касаются только того, как тебе возвысить свой дух, но крайне редко, почти никогда, того, на что именно направить усилия?

Подумав, Татьяна согласилась.

– Но как я могу достичь этой ступени?

– Делай то, что мы советуем тебе делать. Выполняй наши указания как можно тщательнее.

– Разве я не делаю? Но мне кажется, что всё остаётся по-прежнему, что ничего не меняется. Я – не меняюсь.

– Ты не права. Вспомни, например, как ещё несколько лет назад ты ссорилась с нами самыми непотребными словами и не понимала, кто мы такие и чего хотим от тебя. Но и тогда, как и теперь, мы понуждали тебя лишь к одному – к молитве. К тому, чтобы ты жила по христианским канонам, соблюдала бы заповеди Христовы, чтила бы Пресвятую Богородицу и всех святых. И чтобы по-настоящему воцерковилась. Разве не так?

– Так. И что?

– А то, что несколькими годами ранее всякое испытание ты воспринимала, как личное оскорбление, как ужасное насилие над своей свободолюбивой личностью, а нас называла как?

Татьяна покраснела, как маков цвет: она называла их садистами и извращенцами, которые измываются над ней для собственного удовольствия. Единственное, что могло её оправдать – она почти никогда не видела их. А только слышала. Правда, иногда она чётко, как реального земного человека, как в кино ярко, но как кинокадр, мгновенно, несколько раз видела кого-то, кто был безумно похож на Ангела, нарисованного на иконе.

– А я и есть твой Ангел, – ответил он.

– И как тебя зовут?

– Измаил.

Татьяна, к этому дню начисто забывшая не только приключение с ангелом (см. первую книгу), не только факт знакомства с собственным ангелом-хранителем, не только имя его, но и тот очевидный факт, что он всегда находится рядом, вспоминала раз в столетие. Измаил многое Татьяне рассказал. (А учитывая жуткий «склероз» Татьяны, возможно, не в первый раз!). Но, конечно, не всё, о чём она спрашивала, а то, что имел право сообщить.

Татьяна видела, после того раза у Маши, ещё несколько раз Иисуса Христа и Пресвятую Богородицу. Собственно, сопротивление она прекратила именно после этих видений, потому что и Господь, и Матерь Его Пресвятая излучали на Татьяну такую любовь и такое милосердие, что она забывала о своей болезненной свободолюбивости и счастлива была обменять свою мнимую вольность на то вышнее тепло, которым её одаривали. Хотя и не понимала, за какие заслуги одаривают.

– Заслуги будут! – подбодрил её Спутник. – Тебе предстоят очень многие испытания, тяжкие труды, долгие нелёгкие периоды.

– Вы уверены, что я всё выдержу? Вы уверены, что выбрали правильно? Ты только посмотри на меня! – и Татьяна, в который уже раз, принялась «открывать глаза» на истинную свою внутреннюю суть. Исходя из постулата, что вор всегда всех считает ворами, молитвенник – молитвенниками, грабитель – грабителями и так далее, то есть, что каждый всех видит себе подобными, Татьяна была уверена, что Спутники, в чистоте своей и благодатности, просто не в состоянии поверить, что Татьяна-то – совершенно другая! Что на ней – слои гнилой, мерзостной, зловонной грязи, толщины сверхкритической, что внутри неё – наилучшие для существования всяческого греха условия, что с самыми простыми заданиями она не справляется, что множество раз скандалила, как самая разпоследняя базарная торговка, что… Этих «что» набиралось такое количество, что Татьяна временами была железно уверена: Спутники в выборе кандидатуре ошиблись!