* * *
– Приехали. Поторопитесь, девочки, – тихо сказала мама, когда послышался протяжный скрип тормозов.
Нэнси встала и помассировала затёкшую шею. Во рту было кисло из-за сэндвичей с рыбным паштетом, которые мама дала им к чаю, когда они пересели в другой поезд, глаза чесались от усталости после путешествия, занявшего весь день. Виолетта зевнула, медленно встала и потянулась. Девочки сошли с поезда вместе с другими утомлёнными пассажирами и оказались на небольшой станции из красного кирпича, ничуть не похожей на суетливые вокзалы Лидса или Питерборо. Тусклые фонари на платформе мигали.
Нэнси взглянула на чёрные стрелки висящих над головой часов – начало десятого.
– Он встретит нас? – спросила девочка у матери, которая решительно направилась по платформе в темноту.
– Кто? – не поняла она.
– Дедушка, – объяснила Нэнси.
– Я же сказала тебе, что он нездоров, – ответила мать, поправляя съехавшую набок шляпку.
Начальник станции дунул в свисток, поезд зашипел, выпустил клубы пара и тронулся.
– До дома пойдём пешком, – сказала мама, ведя девочек к выходу мимо двух ждущих кебов. Запряжённые в них кони храпели и нетерпеливо топали копытами. В воздухе чувствовался запах свежего навоза.
– Я устала, – заныла Виолетта.
Мама со вздохом поставила саквояж на землю.
– Девочки, пока мы здесь, я прошу вас сделать мне одолжение. – В свете фонаря её лицо было похоже на маску призрака.
Нэнси с нехорошим предчувствием смотрела на маму.
– Прежде всего, я жду от вас примерного поведения, но главное: мы все должны оставаться в доме и сделать так, чтобы нас никто не видел и не слышал. – Она произнесла это будничным тоном, словно совершенно обычную просьбу.
Нэнси растерянно взглянула на маму.
– Как это?
– А зачем нам оставаться в доме? – сморщившись, спросила Виолетта.
Мама осмотрела тихую улицу и прижала руку к груди.
– Боюсь, что требую от вас слишком много.
– Почему мы должны сидеть дома? – повторила Виолетта. – И даже в парке нельзя погулять?
– Нет, нельзя. – Мать посмотрела на девочек. – Прошу слушаться меня и не оспаривать моих решений, пока мы здесь.
Нэнси проглотила упругий, как варёное вкрутую яйцо, ком в горле. Все прежние неприятности, чаще всего связанные со школой или ссорами с подругами, вдруг показались совсем крошечными в сравнении с тем, что случилось сегодня. Девочек внезапно окутала темнота.
– Конечно, мама, мы сделаем, как ты говоришь, – быстро сказала Нэнси, от неловкости поджав пальцы ног в чёрных школьных ботинках.
Виолетта сникла, и мать повела дочерей от станции вверх по холму к огням города. Нэнси показалось, что мама избегает света электрических фонарей. Или у неё просто разыгралось воображение? Девочка задрожала. Скорее бы оказаться в доме, подальше от темноты и сгустившихся теней.
– Смотри, мама. Это комета? – прошептала через некоторое время Виолетта, указывая на чернильное небо.
Нэнси тоже посмотрела вверх и увидела между двумя звёздами серебристую кляксу, похожую на отпечаток большого пальца, размазавшийся по краям, – совсем как те фотоснимки, которые публиковали в газете «Вестник Лидса».
Мама, очнувшись от задумчивости, вскинула голову. Интересно, что занимало её мысли?
– Да.
– Ты боишься кометы, мама? – тихо спросила её Нэнси. – Считаешь, что газ всё-таки опасен?
Мама покачала головой.
– Нет, не боюсь, и вам не надо бояться, – ответила она негромким бодрым голосом.
