– Может, что-то поймет, – ответила Изольда без особой, впрочем, уверенности в голосе.
– Дедушка, смотри, вот этот красный – он защитник, – Никита плюхнулся на диван, – а синий нападает на нашу галактику. И вот я тут придумал световой меч такой специальный, который на синий цвет реагирует и, как только увидит синие доспехи…
– Кто увидит – меч?
– Ну да, – нетерпеливо объяснял Никита, – то сразу же поражает противника, и галактика спасена.
В руках мальчика синий робот перевернулся, сделал кульбит и под звуковое сопровождение «ты-дыж-уа-а-ау» упал на пол.
– А вы говорите, биография Толстого, – Геннадий Игоревич поднял глаза на Изольду Васильевну. – Роботы и световые мечи.
Оля приходила с работы поздно, основная забота об отце легла на плечи соседки. Главным в этой заботе было уговаривать Геннадия Игоревича не форсировать события и восстанавливаться после операции постепенно. Через два дня он засобирался домой, через три заявил о выходе на работу, где скопилось очень много дел и очередной номер журнала не готов к выходу.
Оля привезла отцу его ноутбук и вручила со словами:
– Электронная почта и телефон творят чудеса.
Так Геннадий Игоревич получил доступ ко всем готовым и не очень готовым статьям и приступил к своей главредовской работе.
У него даже нашлась благодарная слушательница – все та же Изольда Васильевна.
– Я только не очень поняла, – сказала она как-то вечером, откладывая в сторону небольшую статью об индийском празднике красок, – ваш журнал про страны, путешествия и культуру разных народов. При чем тут поэзия? Почему вы получили все эти стихи?
– Наследие предыдущего главного редактора журнала. Он решил привлечь к изданию молодежь, объявил о конкурсе молодых поэтов и о возможности напечатать их творения в журнале. В итоге ничего хорошего из этого не получилось. Когда люди покупают альманах про разные уголки мира, они надеются найти там много фотографий, интересные факты, рассказ о необычных путешествиях, а вместо этого натыкаются на… – Геннадий Игоревич сделал паузу, думая над формулировкой, – на весьма необычные стихотворные творения… В общем, это была не совсем удачная идея. В журнале раздела поэзии теперь нет, а стихи до сих пор получаем.
– И некоторые из них очень даже неплохи, – сказала Изольда.
– Да, только… не туда стихи направляют. Я уже всю голову сломал с этими молодыми поэтами.
Изольда задумчиво вертела в руках очки.
***
Потап опять упал. Денис поморщился на грохот из соседней комнаты и спросил:
– Тося, ты снова уронил шедевр деревянного зодчества?
– Угу, – пропыхтел интерн, явно занятый восстановлением эректильной функции Потапа.
Этим редким именем был награжден самый большой экземпляр коллекции андролога Батюшко. Данный экспонат имел метровую высоту – или длину? – и слегка фантазийную форму, обусловленную материалом исполнения. Ибо сплетен был Потап из лозы и зачастую использовался как дополнительная вешалка. И поэтому – а также ввиду своей относительной легковесности – иногда падал. Как сейчас, например.
– Не такой уж он и легкий, – демонстративно отирая пот со лба, в дверях показался Тося.
– Ну, если ронять его по пять раз в день…
– Поднимать упавшее – наша работа, не так ли, Денис Валентинович?
Дэн усмехнулся. Тося определенно скрашивал его и без того нескучные будни.
– Ты прав. Вообще, если размышлять по сути вещей, то эрекция – это борьба двух «Г»: гравитации и гидравлики.
