– Слушаю вас. Только по возможности кратко – я тороплюсь.
– Давайте я вас подвезу.
Как же он это не выносил, категорически просто. Конечно, вся из себя такая крутая бизнесвумен на крутой тачке. И непременно надо всем и каждому это продемонстрировать. Машина у нее – наверняка какой-нибудь монстроидальный джип, из-за руля которого ее и не видно толком. И она его даже припарковать нормально не может. Зато всем и каждому сразу понятно, что у нее тоже есть яйца. Стальные причем. Комплекс Наполеона в действии: чем меньше пенис, тем больше машина. А уже если пенис вовсе отсутствует, а показать свою крутизну очень хочется…
– Прошу, Денис Валентинович, – молодая женщина приняла его молчание за согласие. – Вон моя машина.
Ну да. Дэн и не сомневался. Какой-то серый здоровенный выкидыш корейского автопрома. Чего же еще ждать?
– Она у вас, конечно, просто нереа-а-ально крутая, – он ничего не мог, да и не хотел, поделать с издевательскими интонациями. – Но вряд ли в ее багажник влезет моя скромная шевролюшка. Или что, на веревке потащите?
– Что, простите?
– Ну вы же хотели меня подвезти? А я без своей машины никуда не поеду. Так что…
Она вздохнула.
– Простите. Я неудачно начала разговор. Денис Валентинович, что с моим отцом?
– Я все подробно рассказал… – Дэн поморщился, вспоминая имя-отчество, – Геннадию Игоревичу.
– А можно теперь то же самое рассказать мне?
– Нет.
– Почему?!
– Потому что есть такое понятие – врачебная тайна. Геннадий Игоревич Зеленский – вменяемый дееспособный человек. Если он захочет, чтобы вы знали о состоянии его здоровья – он вам сам расскажет.
– Он не стал мне ничего рассказывать, – голос ее прозвучал вдруг тихо. – Сказал, что все нормально. Но ведь это не так, правда?
Денис покачал головой.
– Ничем не могу помочь. Извините, меня ждут.
– Подождите, – она вдруг взяла его за локоть. – Пожалуйста. Денис Валентинович… Не знаю, как объяснить. Я очень переживаю за него. Я всю жизнь прожила без отца – так вышло. А недавно он появился в моей жизни. И оказалось, что я была нужна ему все это время, но… Там сложно, в общем. И он нужен мне. Очень нужен! Он нужен мне, нужен Никите. Никита – это мой сын. И я страшно переживаю, просто страшно. Я не хочу потерять отца, когда только-только обрела его. И… – тут она выдохнула. Отняла руку. Отвернулась.
Да неужели такие все из себя сиятельные тоже умеют плакать?
– Послушайте… не знаю, как вас по имени-отчеству…
– Ольга, – она обернулась. Если слезы и пролились, то умело, без следов. –
И можно без отчества. Просто я… – еще один выдох. – Мне нужно знать, что будет сделано все, все, понимаете, все возможное, чтобы с папой был полный порядок. Любые деньги, Денис Валентинович, если что-то нужно, вы только скажите… Пожалуйста…
Да что он выделывается, в конце концов? Не тот случай, когда стоит проявлять принципиальность. Тем более это приятель его отца.
– Что вы хотели узнать, Ольга… Геннадьевна?
– Что с ним? – быстро. – Какой диагноз?
– Точно я пока не скажу – нужны анализы и ультразвуковое обследование.
Я выписал Геннадию Игоревичу направления. Вот сдаст анализы, сделает УЗИ – смогу сказать более определенно.
– То есть вы сейчас ничего не знаете?
Денис нахмурился. Подумал над целесообразностью. И все же ответил.
– Предварительный диагноз, судя по клинической картине, – аденома предстательной железы.
Она охнула, побледнела. Что ж такие слабые нервы у железных леди на крутых джипах?
