– …Ибо Зверь оборотился человеком, прикинувшись братом нашим предвечным и вооружившись несметными силами, он желает завладеть всем миром, чтобы устанавливать в нём свои сатанинские порядки… Он сын Диавола кровь от крови, и при нём демоны и самые сильные предвечные, обольщённые им. Если мы не встанем все вместе, если не низвергнем их в Ад, где их место, Зверь победит и сделает нас рабами своими и Его, своего Отца…
Такими словами Мир влился в уши и в сердца двоих новых предвечных, я никак не мог запомнить их имён. Но, пусть Мировасор неправ, пусть он просто жаждет власти над нами, предвечными, но благодаря захватившей его страсти победить Ария, во что бы то ни стало, и собрать всех предвечных под свою руку, я, жадный лишь до новых знаний, увидел всю нашу землю и узнал, как много народов и континентов, оказывается, на ней. И люди есть не только такие как мы или чернокожие, как нубийцы, и как Басыр с узкими, как щели глазами, но ещё бронзовокожие и горбоносые с длинными смоляными волосами, как у Басыр и её соплеменников. Изумительно и увлекательно было изучать разнообразие их обычаев и верований, даже сказок, легенд и песен. Впрочем, при ближайшем изучении, а я оставался среди новых народов надолго для этого, я узнал, что не так сильно все мы отличаемся друг от друга, как казалось на первый взгляд. Даже Боги во всех концах света были одни и те же. Плодородие, Солнце, Море или Река, Смерть и Жизнь, и конечно, Любовь… Да, мне временами казалось, что Мировасор больше боится её, Богини Любви, чем Ария и его Покровителя.
– Боюсь? – изумился Мировасор, когда я, наконец, решился спросить его об этом.
Но и в его голосе, и в лице в этот момент сквозили ложь и притворство. Может быть, страх и неверное слово для определения того, что Мир чувствовал, но главным его врагом, действительно, был не Арий, сын Сатаны, и даже не Эрбин, способный повелевать Смертью, но она, она, что самой Смертью признана Богиней Любви. Та самая, кого я знаю с самого нежного возраста, кого мы все видели мертвой и возрождённой, переменившейся, преображённой даже… Я всё равно никак не мог уместить в моей голове ту Аяю, которая была моей ученицей вместе с Мареем, и ту, кого называли Богиней Любви, и кого так боялся теперь Мировасор.
– Ничего похожего на страх нет в моей душе, – сказал Мировас, едва ли нет вспыхнув. – И воюю я вовсе не с ней, что мне девчонка? Вот Арий, что стал теперь наместником, наследником Диавола…
– Не криви душой, Мир, – сказал я на это.
Ветер и брызги подхватывали мои слова. Мы стояли на дальней южной околичности огромного континента, что оканчивался здесь, чтобы ещё дальше через океан началась земля вся сплошь покрытая льдами. Мировасор говорил, что она то полностью оттаивает, то снова замерзает, но люди не успевают освоиться там и прижиться. «Но были времена, мы гуляли там с Орсегом. Благодаря ему, и я знаю теперь эту землю, и вообще то, что наша земля изумительно велика. Он знает все земли, потому что вод на Земле больше втрое противу суши. Даже более, если посчитать ещё реки. А уж ежли растопить льды… Словом, если есть самый богатый Бог на земле, то это Орсег».
– …А если самый богатый, то и самый могущественный. Но его-то я не боюсь, как ты изволишь говорить.
– Я вовсе не хотел сказать, что ты трус, Мир. Я сказал, что мне кажется, ты, словно повторяешь слова Вечной, когда говоришь об…
