– … Швецов… – подсказал парень информатику, видя, что тот не может подобрать студенту определение.
– Ну, пусть будет «Швецов»… так вот, чтобы ты, умник, испортил девочке будущее!
– Да не буду я ей ничего портить, – наконец, насупился Егор, видя, что его не воспринимают всерьёз. – Я реально только по учёбе… она занята вообще-то! Видите? У неё и роза имеется… и парень! – то ли рыкнул, то ли фыркнул брюнет, окончательно стирая улыбку с моих губ.
«В смысле, «занята»?! Я что? Кирпичный сортир!?»
Нет, я понимала, что многие видели меня в коридоре с Соколовским, но это разве означает, что от меня нужно шарахаться, как от прокажённой!? А ведь этот парень говорил именно таким тоном, что первокурсники быстро отвернулись, прекращая таращиться.
– Закончим на обсуждении личной жизни, продолжим. Антонов – Кандрашов, Аносов – Кирилин…
Я слушала преподавателя и никак не могла определиться – возмутится ли моим распределением и привлечь к себе внимание ещё больше или перетоптаться и разобраться с наглым объектом, принявшимся опять прожигать на мне дыру, по тихой грусти?
«Обойдёмся без свидетелей», – решила воспользоваться коронной фразой своего Нолика, предвкушающе улыбнувшись. – «Механик он… ну-ну! Посмотрим, кто кого ещё учить будет!» – отвернувшись, наконец, посвятила себя учёбе, полностью игнорируя парня.
5. Глава 5
– Привет, – пропищала Полина, после трёх пар спускаясь со ступенек так быстро, будто от кого-то убегала. – Как прошёл первый день?
Девочки на верхней ступеньке ехидно захохотали. Причём так, чтобы было понятно, что именно Полина стала объектом их веселья.
Вскинув бровь, перехватила шлем:
– Скажем так – «странно». Что происходит?
– Ничего… поехали домой.
– Это твои однокурсницы?
– Да… Симка, ты куда? – Полина задрожала от страха, когда я, вместо того, чтобы идти на прилегающую к территории института парковку, стала подниматься к девицам, тыкающим в нашу сторону пальцами.
– Стой тут! – приказала Поповой, наконец, поняв, что чувствовала Уварова Маша, пять лет назад заступившаяся за новенькую девочку в одной из питерских школ.
«Нельзя позволять над собой смеяться!» – отчитывала меня тринадцатилетняя, с белокурыми, как у ангела, волосами кроха, вытиравшая разбитую губу, но отстоявшая запуганную шатенку, до этого момента всегда остававшуюся в тени своей старшей на пять минут сестры-близняшки. – «Задирают – дай отпор! Да такой, чтоб все тебя тем куском дерьма считали, которое палочкой даже трогать нельзя!!!»
Именно эта наука усвоилась у меня в голове!
«Смешно! В каждой инстанции приходится заново показывать всем, что ты – «какашка»! Вот тебе и дежавю».
Я ещё даже не дошла до последней ступени, а три красотки уже оборвали свой смех. Блондинка, вся такая из себя фифа, так и вовсе напряглась.
«Видимо, в школе уже встречалась с экземплярами, похожими на меня. С тебя, красотка и начнём!»
– Что? – высокомерно спросила длинноногая лидерша Полинкиных одногруппниц, окончательно убеждая меня в правильности выбора.
– Поговорить надо. Отойдём?
Красотка поморщилась:
– Никуда я с тобой не пойду! Ты себя в зеркало видела!?
Размяв шею, что в принципе по себе жест довольно угрожающий, схватила девушку за затылок и «проводила» её за колонны под громкие возмущения своей жертвы.
Подружки красотки дёрнулись в нашу сторону, но я только мотнула головой, хищно посмотрев на девиц, и они запнулись, тормозя на высоких шпильках все свои порывы.
