– Какого черта? Ты Витьку Шухера убил, вот какого черта! – выпалила Динка и, внезапно разревевшись, выскочила из палаты.
– Наказание мое, – прикрыв глаза, вздохнул Хохот. – Интриганы хреновы.
***
– Чертовы зомби, – процедил сквозь зубы снайпер, разглядывая в оптику силуэт. – Еще и девка. Что ж они не дохнут сразу?
– Где? – полюбопытствовал напарник, отвлекаясь от содержимого рюкзака.
– Да вон, на кирпичах сидит, возле ангара.
– Ишь ты, – фыркнул напарник, рассматривая фигуру девчонки в бинокль. – На русалку похожа. Даже жалко ее, молоденькая совсем. Да и больно свежая она для зомби.
– Это-то и пугает, – отозвался снайпер. – Черт знает, чего от нее ожидать. Не может быть, чтобы по Зоне вот так запросто девка разгуливала. Не нравится она мне.
– Так сними ее, и дело с концом.
– А это всегда пожалуйста, – хмыкнул снайпер. – Идеальная мишень…
Выстрел прозвучал коротким хлопком, и мгновение спустя фигура исчезла из поля зрения.
– Что за… – начал, было, снайпер, но договорить не успел.
– Ты дурак? – Звонкий девичий голос, прозвучавший над самым ухом, заставил вздрогнуть обоих бойцов. – Или у тебя патронов лишних много?
– Патроны лишними не бывают, – быстро взяв себя в руки, рассудительно отозвался снайпер. – А ты, выходит, та самая Динка, про которую по всей Зоне треплются. Прости, подруга, не признал. Думал, зомби возле ангара шарится, решил перестраховаться.
– Перестраховаться он решил, – фыркнула девчонка. – Придурок.
– Не обижайся, – принялся оправдываться стрелок, – я ж не со зла. В Зоне, сама знаешь ведь, лучше лишний раз перестраховаться.
– Вы все не со зла, – со скрытой угрозой отозвалась она.
– Да ладно тебе, Дин, не обижайся.
– А я не обижаюсь, – хмыкнула Динка, наблюдая, как на лицах обоих напарников все шире расползаются идиотские улыбки…
***
– Как самочувствие? – не отрываясь от изучения каких-то бумаг, полюбопытствовал вошедший в палату Илья.
– Курить охота, – отозвался Хохот. – Душу продать готов за сигарету.
– Совсем не терпится?
– Совсем, – признался сталкер. – Хоть на стену лезь.
Илья изучил пациента пристальным взглядом и вздохнул.
– На должностное преступление практически иду из-за тебя, – хмыкнул он и запер дверь в палату. – Держи уже, страдалец. Но если плохо станет, сам виноват.
Ученый бросил на койку початую пачку и принялся колдовать над системой фильтрации воздуха.
– Ты ж мой спаситель, – пробормотал Хохот. – Во век не забуду.
– Пожалуйста, – отмахнулся Илья. – Вопрос у меня к тебе, Леша. Личного характера. Ты действительно Витьку Шухера положил?
– Динка растрезвонила? – напрягся сталкер.
– Она самая, – кивнул ученый. – Я тут навел справки по своим каналам и за большие деньги, ты уж прости. Это правда? – спросил он, протягивая Хохоту бумаги.
– Твою ж мать, – протянул тот, изучив написанное. – Кто еще знает?
– Только я. И никто больше не узнает, – пообещал Илья. – Я делал запрос, скажем так, неофициально. Следовательно, афишировать это для всех совершенно ни к чему.
– Любопытство, Илюша, сгубило одного пушистого зверька, сам знаешь, – проронил Хохот.
– Знаю, Леш. И могу предположить, что в свете последних событий по твою душу не только Шухера в Зону зашлют, а потому помочь хочу, чем смогу. Так это правда?
Сталкер нехотя кивнул, отвернулся и закурил.
– Что, не самые приятные мысли?
– Ты себе даже не представляешь, насколько, – глубоко затягиваясь, отозвался Хохот. – Тут, Илюша, таких делов намешано, что умом поехать можно, пока разберешься. Дурак Витька был, дураком и помер. Разве что, осознал перед смертью свое поведение непристойное.
