– И куда дели?
– Положили от греха подальше в коридоре Прям напротив лифта. Аккурат между женским и мужским. Всё равно оба отделения переполнены. Я тут в интернет залез. Это ж сколько денег оказывается надо, чтоб вот такое с собой сотворить! Мне б лет на десять спокойной жизни хватило! Чтоб и работать на одну ставку, и кушать регулярно.
***
– Да я тебе серьёзно говорю! – фельдшер по телефону разговаривал с сидящим на «больняке» сменщиком, дабы скрасить его вынужденное безделие – Я лично ездил. Нет… Не спрашивал. А при чём тут твоя зарплата и наша форма? – на лице фельдшера отобразилось замешательство тут же перешедшее в улыбку – А-а-а! Не-е… Я не про этих! Я про настоящих.
***
– Па-а-ап! – восьмилетний сын тронул фельдшера за руку, отвлекая от телевизора – А к нам в школу сегодня какие-то комиссии приезжали. Иностранные. Директриса все классы обегала, чтоб все вели себя хорошо.
– И что комиссии иностранные от вас хотели?
– Да ничего вообще. – сын пожал плечами – Так. Ходили, разговаривали со всеми. Как учишься, как дома живёшь. Фигня, короче. Потом книжки дарили. Там в книжке надо не только читать, но и на вопросы отвечать.
– Ответил?
– Не… – сын сконфуженно шмыгнул носом – Там сразу непонятно. Вот, смотри. Спрашивают: кто ты? Мальчик? Девочка? Или кто-то другой? Пап. А это как: кто-то другой?
– Не знаю, как у них, мой мальчик – фельдшер взял книжку из рук сына – а у нас в доме «кто-то другой»… если вдруг… будет лечиться в коридоре. Напротив лифта.
Книжка была средней упитанности, а потому разорвалась сразу и много места в мусорном ведре не заняла.
В своей семье надо всегда быть чем-то полезным. Даже, если тебе 77 лет. Именно так она и рассудила. А потому, быстренько получив в банке пенсию и спровадив единственную дочку с внучкой «на юга», бабушка перешла к активному периоду воплощения своего плана в жизнь. Закупив на строительном рынке обои (сорок лет стажа маляра – штукатура не дали продавцу ни малейшего шанса впарить ей туфту), бабуля самолично привезла их домой, используя в качестве транспортного средства сумку на колёсиках и собственные ноги, рассудив, что такси нынче дорого. Ещё пара походов на рынок добавили в угол внучкиной комнаты обойный клей и шпаклёвку. «Девки вернутся, обои новые – скажу, так и было».
Полдня ушло на обдирание старых обоев. Когда картонная коробка из под телевизора наполнилась обрывками бумаги, бабуля волоком вытащила её в общий коридор где нос к носу столкнулась с соседом.
– Чем занимаемся? – удивлённо спросил сосед.
– Ремонт затеяла, пока мои в море плескаются. Мужиков то в семье нету. Всё сама.
– Может помочь? Только сегодня не получится. Если только на выходные.
– В выходные уже мои вернутся. Хочу сюрприз им сделать.
Сосед с сомнением посмотрел на худосочную бабульку.
– Вот неймётся вам, старикам. Всё сразу подавай. Подождала бы до выходных.
– Не, не. Раз решила, значит решила. Сюрприз.
– Ты вот что – сосед на секунду задумался – я перекушу сейчас и зайду, помогу. Только без меня не начинай.
– Заходи, коли желание есть. Я тогда дверь входную закрывать не буду. Как поешь, так и приходи – бабуля хитро прищурилась и засмеялась – Ну, или, если грохот какой в квартире услышишь, то можешь пораньше придти.
– Давай без выкрутасов. Двадцать минут погоды не сделают.
Пока сосед ужинал, бабуля шустро придвинула стол к стене и поставила на стол стул. Раскатав на полу рулон обоев, она привычно порезала его на полотна, а затем, не удержавшись от искушения, намазала одно полотно клеем и влезла на «пирамиду».
