– Это ты в точку. Подпускают поближе, потом захват – и удушающий.
– И про баб не понимаю, – признался Брон. Лёня заглянул в свою кружку, подлил туда можжевеловой и с тоской в голосе произнёс:
– Это хорошо, когда расчётливые. Хуже, когда приёмы отработаны, а в башке ветер. В такую влюбишься, а она потом передумает, когда ты уже свои планы начал строить. Тут вот крах сознания наступает, так сказать.
Брон потряс головой и зашлёпал губами как лошадь, дав понять, что не понимает, о чём ему толкуют.
– Вот кто тебе сейчас нравится? – обратился Лёня к товарищу, решив пояснить на примере. Брон опустил глаза и пожал плечами.
– Говори давай, все свои, – подтолкнул товарища Семён.
– Нинка из Рамешек, – нехотя выдавил Брон.
– О… Ну всё, дружище, пока, – кинул Лёня и стукнул краем своей кружки о стакан Брона.
– Ты чего? – удивился Семён.
– А то, что я понял, чё за Нинка. Там вот есть, кого бить, но, скорее всего, бить будут нас.
– Такая хорошая?
– Хорошая. И брат хороший, и бывший парень у неё хороший. Все хорошие, но нам сделают нехорошо, если что.
– Если такая хорошая, то у Брона шансов нет, без обид, Брон. А вот я бы с ней познакомился. Можем завтра на моём байке к ней подъехать.
Лёня обнял друга и захмелевшим голосом шепнул:
– Поехали, чё нет-то? Ну подерёмся, если что, не привыкать.
– Ну вы чего, парни? – растерянно вскрикнул Брон. Семён с Лёней одновременно заржали, Лёне даже пришлось поставить стакан на стол, чтобы не расплескать содержимое.
– Гады! – буркнул Брон и выпил. – Вместо совета издеваетесь опять.
– Что есть, то есть. А ещё тебе надо научиться планку не задирать!
– закончив смеяться, посоветовал Лёня. – Но если вдруг сложится, то поддержим, не переживай.
– Знаю я вашу поддержку. Из-за вас половину девчонок вечером из дома не выпускают.
– Так и хорошо, что не пускают, они же всё равно сбегают, только потом узнаёшь, какие страстные. Сам посуди, если уж девочка решилась сбежать и в окошко вылезла, а потом к нам примчала, то уже точно всё будет, даже уговаривать не придётся.
– Некоторые не сбегают, – не согласился Брон.
– Так вот ты с такими и гуляешь, а потом удивляешься, что не дают, – Лёня опять залился смехом.
– Да, на таких женятся, а гуляют с теми, кто из окошек по ночам вылезает, – подтвердил Семён и поднял свою кружку, как неожиданно со стороны элеваторов донёсся звук шагов. Брон схватил с земли выкинутую палку.
– Кто там? – крикнул Лёня. Ответа не последовало, но звук шагов приблизился.
– Ща кирпич прилетит, – предупредил Лёня темноту в проёме в стене элеваторной. В темноте проявилось движение, и Лёня поднял с земли кусок силикатного кирпича.
– Свои, – прошипел тёмный силуэт и вышел на свет костра.
– Трохар, ты чего не отвечаешь, когда просят? – спросил Лёня и кинул кирпич под ноги.
– Зуб на зуб не попадает, – дрожащим голосом пролепетал Трохар, подойдя к костру так близко, что стало видно, что он насквозь мокрый.
– Ну ты даёшь. Снимай кофту и бери телагу из коляски! – не предложил, а потребовал Лёня.
– Да норм, Лёнь. Ща обсохну.
– Обсохнет он… Снимай и кофту, и штаны, а то сам раздену! – рассерженно пробормотал Лёня и достал из коляски телогрейку. Трохар помедлил, но глянув на строгое лицо товарища, решил не спорить. Оставшись в одних трусах и трясясь своим жилистым телом, он нацепил телогрейку и уселся на покрышку.
– Нальёте, мужики?
Семён подошёл к ящику-столу и налил гостю.
