Не заметил, как забрел глубоко в чащу, оглянулся, а трактора нет. Ожил гад небось и смылся без деда.
Поиски длились четыре часа. Руки продрогли по локоть, вместо ног мерзлые костыли. Но страшно стало, когда где-то рядом послышался вой и из темноты на меня вылупились два красных, яростных глаза. А затем загорелись рядом ещё одни как огоньки на елке под Рождество.
Стая в единый миг окружила меня со всех сторон, бежать было некуда. Казалось, вот и пришла моя смертушка. Весь продрогший и злой я стану кормом для волка.
Покамест думал, что делать где-то рядом послышался грохот знакомый и белый свет фар осветив поляну пробился сквозь стаю подмяв под себя шестерых серомордых.
Остальные же, взъярившись кинулись драться едва я в кабину запрыгнуть успел.
Большие колеса с места рванулись, но на педали жал кто-то другой я лишь успел двери захлопнуть. А дальше все как в тумане.
Рев мотора в ушах, рычание во мраке, колеса вгрызаются в снег, машина кренится и падает с разгона улетая в кювет.
Очнувшись под утро, я выбрался из-под обломков машины, а тут уж и вы, господа черти. Раздавайте ещё по одной, покамест не слышит нас дьявол.
Нельзя покупать дачи вблизи городов
Дело было на даче. Мы с братом сидели на чердаке и как обычно играли в войнушку. Я за орков, Сережка за эльфов. И когда мои начали побеждать этот гад стал мухлевать.
– Где это видано чтобы орки уделали эльфов, – закричал он, разбросав по полу солдатиков, а я, недолго думая тыкнул одним из них ему в глаз.
Заорав, Сережка кинулся на меня. Завязалась драка и пока мы тузили друг друга почем зря на чердак негромко покряхтывая забрался наш полоумный дед.
– Ну чего распетушились?! – гаркнул он, занося свою трость.
Едва завидев его с палкой в руке, мы мгновенно прекратили драку. Да, дедушкина трость в том странном, спутанном детстве понаделала кучу шрамов и синяков. Некоторые из рубцов не затянулись и по сей день. Бывало, шваркнет он тебя так и воспылает задница. Ходишь потом лед в штанах сушишь, морщишься от боли и стараешься не заплакать. Ведь иначе шарахнуть мог и по голове, а там и зашибить не долго.
– То-то же, – прохрипел старик с трудом усаживаясь в кресло у окна. – Айда мальцы сказку слушать.
Переглянувшись с Сережкой, мы подошли ближе и уселись на полу на таком расстоянии чтобы в случае чего успеть увернуться от трости. Долгое общение с дедом тем летом очень сильно сказалось на нас. Сережку даже как мне помнится вроде лечили. Он был старше и потому спал в одной комнате с дедом, пока я спал с родителями. Ему все казалось, что старикан придушит его во сне подушкой.
– А расскажу я вам невеселую басенку, которую услышал примерно в таком же возрасте от своего отца, – он уселся поудобнее в кресле и вытянув свои тощие костыли продолжил. – Сосед наш Прохор одно время жил вместе с женой и ее сестрой. Скверные на самом деле были тетки, вроде бы и сестры, но такие злые друг на дружку что держись. Вероятно, дурная кровь, заложенная в них предками, сказывается.
Он прокашлялся, сплюнул на пол, едва не попав на меня и продолжил.
– И вот однажды две эти пьяные дуры вновь поспорили между собой, завязалась драка и обе они разбились насмерть, грохнувшись с лестницы. Денег на похороны нет, и че-б вы думали решил Прохор. Зарыть жену и сестру на своем старом садовом участке близи города, но яму этот идиот роет не глубокую, сказывается больная спина. Поработай-ка тридцать лет грузчиком. Закончив, он выставляет участок на продажу и сматывается из города.
