А вот третья дверь, открываться не пожелала. Не смотря на все ухищрения Шшлемхх Аинна.
– Я же говорил! – развел он руками, после того как зализал очередную ранку на исколотом пальце. – Нам и тогда доступ в крайнюю левую дверь был закрыт! Хрен его знает, что там! Только Первые жрецы туда и заходили!
– А можно, я попробую? – неожиданно предложил Антон, подходя к слабо светящемуся отверстию. – Во мне все-таки, вроде бы как, тоже течет их кровь! Чем черт не шутит? А?
– Попробуй… – покосился на него дракон. – Действительно.
Антон решительно сунул кисть в отверстие, тихо загудевшее при этом. Только на мгновение. Затем звук стих.
– Блин! – вытащил он через время руку. – Без толку! Пять раз укололо!
– Я же говорил! – снова, заезженной пластинкой повторил Шшлемхх Аинн. – Только Жрец!
– Антош! А попробуй кровь из того медальона! – предложила молчаливая до того Черта. – Апполот же царем был, вдруг сработает?
– А это идея! – воспрянул духом дракон. – С геномом Апполота, может и получиться!
– Я не знаю, как открыть медальон… – смущенно признался Антон.
– Я знаю! – протянул руку Шшлемхх Аинн. – И кинжал дай! Все просто! Слушай!
И тут же скис.
– Черт! Забыл! Маны у меня совсем нет после той энергетической присоски, которую я неизвестно как перед посещением Мальты умудрился подхватить!
– Держи! – я протянул ему кристалл, подаренный Демиургом. – Ее же немного надо?
– Каплю всего! – радостно подтвердил дракон, беря в руку с кинжалом кристалл. – Слушай!
Он поводил кристаллом над медальоном, всунул куда-то в район ушка для цепи кинжал и с торжественным выражением лица произнес:
«Контейнер, откройся!»
И медальон с тихим щелчком открылся.
– Бли-ин! – оторопело протянул Антон. – Все так просто! Ё!
– Ага! – согласился улыбающийся дракон. – Кто будет открывать дверь? Может быть, ты попробуешь, Ссессалахх?
– Разрешите мне? – шагнула вперед вампиресса. – Что для этого надо?
– Макни палец и засунь руку в дыру! – дракон протянул ей раскрытый медальон с остатками загустевшей крови последнего царя Гипербореи. – И все! Жди!
Черта макнула большой палец в желеобразную жидкость, растерла ее по остальным, и уже собиралась просунуть руку в отверстие, как внезапно застыла на месте каменным изваянием. Глаза ее закатились. Видны остались лишь синеватые белки. А через секунду ее начала сотрясать крупная, перекатывающаяся по всем мышцам дрожь. От сведенных судорогой пальцев, исходило розоватое меняющее интенсивность сияние.
Антон бросился к ней.
Однако так же внезапно и мгновенно она пришла в себя и, отстранив его левой рукой, как ни в чем не бывало, шагнула вперед и просунула правую, в полыхнувшее розовым цветом и исполняющее переливчатым писком нечто вполне музыкальное и бравурное, светящееся отверстие.
Дверь, натужно скрипя и радостно подвывая ржавчиной, отворилась.
– Да-а! Видимо, давно ее не открывали! – сделал вывод, первым пришедший в себя после цветомузыкального шоу, устроенного невозмутимо поглядывающей на нас вампирессой, Шшлемхх Аинн, сопроводив слова долгим задумчивым взглядом. – Ты как?
– Заходите! – вместо ответа предложила Черта, не обращая никакого внимания, на высветившуюся на полированном камне – табло, как она и предполагала, мерцающую руну «М».
– Хочешь что-нибудь сказать? – озадаченно поинтересовался Антон, пытливо заглянув ей в глаза.
– Не сейчас! – отрицательно тряхнула собранными в «конский хвост» волосами вампиресса. – Пока нечего. Потом, Тоша. Потом. Дома…
