— Так что, моя маленькая…
И он достает ту же черную повязку, что совсем недавно была у меня на глазах.
— … давай завяжем тебе глазки. Обещаю, ехать недолго — максимум с учетом пробок полчаса.
Он садится за руль и машина дает старт.
Егор говорит хрипло, я ощущаю, как его тянет трахаться. Он возбужден и не кончил.
О, черт. Куда он меня везет?
Он касается моей коленки. Я в повязке, поэтому вздрагиваю.
— Куда мы едем, Егор?
Его рука поднимается выше и касается влажного бугорка. Он говорит властно, но безумно сладко и возбуждающе:
— Обещаю, малышка, я тебя удивлю.
Я не могла и подумать, что внутри такого праздничного домика скрыта целая пыточная БДСМ.
Яркие огни, гирлянды на елке. И подсказкой мне был из окон неоновый свет. Красный. Цвет боли и секса.
Надо было сразу бежать. Но куда?
— Не дергайся, моя маленькая, — его голос остается сладким, — и ничего не бойся.
Он отходит на пару шагов и говорит:
— Я доминант.
Пауза.
Я и так уже это дотюкала.
— Это все… все для того, чтобы было хорошо. Тебе и мне, обоим. Я вижу, что ты негодуешь сейчас. Но послушай…
Он опять замолкает. Как будто дает мне время переварить.
— Пойми, я лишил тебя возможности говорить — чтобы ты себе же не мешала. Ведь ты готова прямо сейчас сказать “стоп”. Даже не попробовав. А надо… Надо ощутить, прочувствовать и пропустить боль через свое тело. Ведь это и есть ключ к настоящему оргазму.
Он подошел и тронул меня за клитор.
— Вот такой оргазм — это просто ерундовый вариант по сравнению с тем, что ты можешь ощутить…
Пальцами, он трогает мою щеку:
— … если сумеешь довериться мне и открыться.
Кое-как сглатываю, пластиковый член в глотке — хреновая возможность нормально дышать и глотать.
— Я увидел в тебе склонность к боли. Сегодня ты кончила несколько раз и все из них — только когда тебе стало больно.
Внутри разливается нехорошее чувство. Он будто в душу мою смотрит. В моих фантазиях партнер всегда доставляет мне боль. Но легкую, а не плетки-наручники.
— И, напоследок, обещаю: если в конце сессии ты мне скажешь, что тебе не нравится — то никаких проблем. Мы больше сюда никогда-никогда не приедем. И ты больше не увидишь этот дом.
Он отходит от стола.
Кожу покрывают мурашки. Я слышу, как он что-то берет.
— Чтобы ты не сильно боялась, я оставил тебе глаза открытыми...
Слышу его голос из другого конца комнаты.
— … но мой тебе совет: сосредоточься на ощущениях и относись ко всему как к игре. Расслабься и дай волю эмоциям. Если я пойму, что ты успокоилась и расслабилась — я освобожу твой ротик от кляпа.
Он подходит. Смотрит мне в глаза.
Я опускаю взор и вижу в его руках металлический предмет. Кажется, два — блестящих, словно крабики, с черным пластиком на концах.
“Что это?”
Страх накатывает панику.
“И что он ими будет делать…”
— Если поняла — кивни.
Деваться некуда. Лучше кивнуть сейчас, чем кивать в слезах.
Собираюсь с силами и киваю, чтобы только не получить палец в попу. Очень-очень надеюсь, что до этого больше не дойдет.
***
— Доверься мне и закрой глаза. Я мог бы их завязать, но пожалел тебя.
Я закрываю.
Я полностью связана. Сейчас не время мне самой диктовать.
Он гладит меня чем-то-то маленьким и пугающе холодным. Подводит к соску и…
— Ммм…
Аж спирает дыхание. Сейчас бы завизжать…
Второй сосок — и такое же укалывание. Словно заколкой-крабиком — тонюсенькие ножки окружили горошинку соска.
Уже дергаюсь, но пытаюсь стерпеть, чтобы в голос не завыть. Даже стонать эротично не получится… Рот занят членом, и не живым, а пластиковым.
