Этого Инга просто не смогла перенести. Она быстро вернулась, поставила пакет на землю, подхватила котёнка и посадила себе на плечо. Пушистый комочек мгновенно затих, непостижимым образом осознав, что сегодня в лотерее жизни он вытянул свой счастливый билет.
Так в одной руке с зонтом, в другой – с раздутым пакетом и с абсолютно довольным котейкой на плече она и ввалилась в свою квартиру.
Где-то в самой затаённой глубине своего сердца она всё-таки ждала и надеялась, что Андрей дома. Но чуда не случилось. Её встретила одинокая темнота. Но пока на осознание этого не было времени.
Кошка ожидаемо вздыбила спину, распушилась и угрожающе утробно зарычала, выражая свое полное неудовольствие чужаком. Но Инге было не до её королевского «фи». Она разглядывала найдёныша. Шёрстка у малыша была редкая, тонкий крысиный хвостик, животик раздут, как у рахитика, а на шее явственно была видна вытертость, как будто его таскали на веревке. Но самое неприятное было то, что среди его небогатой шёрстки ползали блохи. Это и определило дальнейшие действия.
Инга пошла в ванную, набрала в тазик теплой воды и откопала в шкафчике, бог знает с каких времён дожидавшееся своего часа мыло от насекомых. Котёнок совершенно спокойно перенёс экзекуцию, доверившись своей спасительнице. Чуть позже он уже накормленный и укутанный в махровое полотенце, на полную мощь включил свою мурлыкалку.
Инга смотрела на своё новоприобретённое чудо и размышляла над именем для него. Чёрную красавицу звали торжественно и звучно – Нефертити. Правда, в порыве особенного неудовольствия некоролевским поведением, Инга сбивала спесь с красавицы, обзывая её вульгарно – Титькой. Имя нового жильца должно быть под стать.
– Назову тебя Цезарем, или «Царь. Просто Царь» – решила Инга и улыбнулась. Сейчас было очень трудно представить, что этот хилый комочек когда-нибудь оправдает свое благородное имя.
Пакет был разобран, кошка обиженно наблюдала издалека за довольным нахалом, Инга уселась на диван с чашкой горячего чая. Пришло время дать себе волю и без помех погрузиться в горе. Но сдерживаемые весь день рыдания, почему-то не возвращались к ней. Боль не ушла, но стала чуть более тупой и переносимой.
– Что же теперь будет?
– Как она теперь встретит Андрея, когда он вернется? Если он вернётся?
– Как жить дальше?
Вопросы вертелись в её голове. Ответов не было.
«Я подумаю об этом завтра», – любимая фраза и на этот раз вытащила её из затягивающей круговерти горестных мыслей.
Инга была твёрдо уверенна, что порядок в доме напрямую связан с порядком в душе. Беспорядок мучил её почти физически, а процесс уборки был сродни обретению гармонии.
Инга открыла шкаф забитый документами, альбомами с фотографиями, старыми открытками и сувенирами. Всем этим уже давно пора было заняться.
Она вытащила кипу документов, разложила их на полу и начала внимательно сортировать. Что-то уже потеряло свою актуальность и отправлялось на выброс. Другие документы надо было распределить по назначениям. Бумаги мужа она машинально откладывала в отдельную стопку. Осознав это, она неожиданно спокойно и логично объяснила себе, что так даже удобнее. Вот её папка, а вот – его.
Под документами обнаружился старый альбом с фотографиями. Инга уже много лет не заглядывала в него. Она не любила свои детские фото. Полненькая недовольная девочка вызывала воспоминания о жестоких переживаниях от своей некрасивости и несоответствия идеалам. В книжках, которые она читала, все девочки были худенькими, голенастыми с исцарапанными руками и коленками. Они дружили с такими же худенькими вихрастыми и мечтательными мальчиками.
