– Да какой же ваш, я у вас никакого двугривенного не брал…
– Тебе толком говорят, что магарычи будут… Теперь купец, в которой лавке будем забирать, уж должен мне два двугривенных выдать за то, что в его лавке забираю, потому всей покупи на семьдесят рублей… Уж у нас такой уговор с купцами сделан: и приказчик, когда ездит, завсегда уж магарычи выверстывает… и нам половину выдает… Ну что ты, барин, споришь, когда наших порядков не знаешь…
– Как же я теперь должен об этих деньгах вашему господину доложить…
– Так вот ты, барин, какой: один хочешь получать. Только что в приказчицкую должность поступил, да вдруг много нажить хочешь…
– Я только об господских деньгах радею, а мне ничего не надо… я не на то поехал… Что вы меня обижаете… я должен буду господину на вас жалобу принести…
– Да ну что затвердил: жаловаться станешь… Ну, жалуйся… Что мне барин-то сделает… Станет наш барин в этакие пустяки входить… у нас барин не такой, чтобы человека обидеть понапрасну… Что же, дашь ты мне двугривенный али нет?…
– Да как я могу дать господских денег без приказа?…
– Ну так ладно же… Смотри, хуже будет…
– Я бы вам поднес на свои, да у меня теперь денег нет…
– А еще барин, а денег нет… Своих денег нет, так ты на счет нашего барина хочешь поживиться…
– Нет, я не на то было шел… Кабы меня ваш барин так понимал, он бы мне доверия не сделал, не послал бы закупи покупать…
– Дашь ты мне, барин, двугривенный али нет? Говорят тебе, своих прошу, не господских… ужо получу от купца – отдам назад.
– Так коли ужо от купца получите и берите себе, мне не надо, а теперь как же я могу: может, купец и не даст, какой же я ответ барину вашему принесу… Получите ужо, так и выпьете…
– Да мне теперь дорого выпить-то, потому привычка сделана… к эвтому месту… Говорят, отдам ужо, беспременно отдам… не ссорься… Яков Петрович и не узнает: мы такой счет подведем… А поссоришься со мной, жалеть будешь, барин… Слышь: тебе говорят…
«Что делать-то? – думал Никеша. – Известно, не ловко и с их братом ссориться: я человек бедный, захотят – найдут чем обидеть… Отступиться и сам-деле: двугривенный-то уж куда не шел… Может, и не заметят, что дал, а заметят, уж нечего делать: скажу всю правду».
