Он-то знал, зачем бежал. К самой старшей сестре должен был прийти жених, летчик… Как хотелось Денису увидеть настоящего летчика! В их городке, где было три частные машины и два рейсовых автобуса, ни летчиков, ни моряков, ни даже солдат он ни разу не встречал. А тут – настоящий военный летчик!
Жених, правда, ни в тот день, ни после так больше и не пришел. Сестра плакала, мать ругалась, вторая сестра о чем-то шепталась со старшей, отец молчал и яростно ел. А Денис ходил и ждал, что сделает математичка. Вызовет маму в школу, напишет замечание в дневник или оставит его после уроков и будет воспитывать. Та сделала проще: влепила жирную, наглую «пару». И расписалась рядом – элегантно, с завиточком. Математичка, которая всегда смотрела на него с удовольствием и радостью – он был такой способный, старательный…
Двойку Денис получил второй раз в жизни. Первый раз мать оттаскала его за уши так, что он лег спать в шапке – тяжелые, распухшие уши болели и мешали спать. Как же смеялись над ним мальчишки в школе, когда увидели его сизо-красные уши! Денис тогда хотел уйти. Вообще, совсем. От всех – куда-нибудь в лес, где нет даже лесника. Чтобы был только он и… и… какой-нибудь домик с едой, книжками, теплой печкой… И пусть бы там была добрая бабушка, которая бы его не трогала. А еще лучше – дедушка, глухой… Который бы смотрел на него добрыми глазами и улыбался… Всегда…
Когда Денис получил вторую двойку, за летчика, который забыл взять с собой сестру, плачущую теперь по углам, он домой не пошел. Весь день гулял по городу, доел кем-то оставленную на скамейке в парке булку, зашел в маленький магазин и попросил водички, а продавщица дала ему чашку теплого чая с соевым батончиком… Маленький хорошенький Денис в аккуратно зашитых мамой старых сестриных пальтишках с заплатанными рукавами вызывал у чужих людей жалость и симпатию.
К вечеру он замерз, но по-прежнему не знал, что скажет матери. Он просидел у подъезда своего трехэтажного дома еще час, пока совсем не стемнело. Потом взял и вырвал страницу из дневника и пошел домой. Переполошенная мать набросилась на него со слезами и кулаками – она уже обегала всех соседей, опросила всех мальчишек во дворе…
– Я ходил навещать мальчика из класса, мне дали задание, он заболел… – быстро произнес Денис, еще минуту назад не знавший, что ей сказать.
– Чем?! – вскрикнула та, схватившись за сердце.
– Корью, – неожиданно для самого себя сказал десятилетний Денис, недавно услышавший это слово.
Мать раскричалась, расплакалась, стала одеваться, чтобы бежать к классной руководительнице, ругаться с ней…
– Она не знала, чем он болеет, – тут же сообразил Денис.
– Да? – Мать остановилась. – А что ж тебя послали? А? Почему тебя?
– Как отличника, чтобы я помог с новой темой… по математике…
– А как твоя контрольная, кстати? – спросила мать и, не дожидаясь ответа, полезла в его портфель за дневником.
– Еще не проверили, – небрежно ответил Денис, стараясь не отводить глаз.
В темноте крошечной прихожей мать не разглядела, что неделя в дневнике начиналась с пятого октября, а заканчивалась не десятым, а семнадцатым. Да ей и не пришло в голову смотреть…
Маленький Денис стоял и думал, как и куда он поставит пятерку… Красная ручка у него есть, а вот нарисовать так, как пишут учителя – с размахом, ровную, летящую пятерку, с гладким круглым бочком – вряд ли получится…
