Выпавший на пол пистолет был воспринят охраной однозначно – в зале только у двух охранников Вахтанга было оружие. Один из них нацелил на Пашку ствол, а второй поволок Вахтанга под стол – прятаться. Певичка продолжала петь, а вот саксофонист в лучших традициях гангстерских фильмов, как оказалось, аккурат во время Пашиного перфоманса распахнул чемоданчик, достал оттуда винтовку и выцеливал Вахтанга, неожиданно ушедшего с линии огня. Безоружная охрана бросилась спасать шефа, и саксофонист, поняв, что его коварный замысел раскрыт, размочил счет, прострелив особо ретивому бодигарду руку.
Ворвавшееся подкрепление бодро вступило в схватку, разрядив пистолеты в сцену, в ответ внезапно вооружившийся ансамбль, столкнув певичку на пол, тоже открыл огонь. Как потом оказалось, новых музыкантов наняли буквально за три дня до этого, и что это оказались за люди и чьи – подробностей никто не знал, но слухи потом ходили всякие.
Паша, насмотревшись боевиков и решив дорого продать свою жизнь, схватил непочатую еще бутылку коньяка и запустил в саксофониста. Бутылку подстрелили на лету, прямо возле столика с горящими свечами. В напряженной обстановке пожар никто тушить не решился.
Здание ресторана выгорело полностью. Было сделано около полусотни выстрелов, судя по обнаруженным милицией гильзам, однако по какой-то случайности пострадавших было всего четверо – раненный в самом начале охранник, сломавшая ключицу певичка, Вахтанг, которому бодигард вывихнул руку, затаскивая под стол, и хозяин ресторана, с которым потом разбирались братки. Музыкантам под прикрытием дыма удалось убежать, но видимо недалеко, неопознанные трупы через какое-то нашли в местном лесочке, так что плюсовать к пострадавшим при пожаре не стали.
Паша тоже убежал из города, после того как узнал, что его ищут люди Вахтанга, наверное, чтобы поблагодарить за чудесное спасение главаря. И только после того, как дядя Толя приехал и лично с кем-то там перетер этот вопрос, Павел смог опять нас навещать. И даже вроде как от людей Вахтанга получил подарок и обещание вписаться за него, если что.
А людская молва, не удовлетворившись сломанной ключицей и простреленной рукой, сначала говорила о двадцати погибших, а уже через несколько месяцев их число выросло до сотни, ну а потом кипеш утих, и только иногда, когда речь заходила о скуке провинциальной жизни, вспоминали, мол – и у нас есть своя мафия.
Так что, с одной стороны, Паша был ходячим кошмаром. А с другой, от его выходок по-серьёзному никто, кроме музыкальных работников, не страдал. И поэтому мы решили, что он поедет со мной и с Жорой, потому что Жора, наоборот, был удачливым сукиным сыном. Даже машину, на которой мы собирались ехать, он купил, выиграв деньги в лотерею, в которую из моих знакомых никто и никогда не – выигрывал вообще ничего, кроме «еще одного билета». Правда, выигрыш пришлось вытрясать из жадных ручонок лохотронщиков, но это отдельная история, еще больше сдружившая Жору и Леху Милославского.
Мы надеялись, что минус на плюс даст спокойный ноль в счетчике происшествий, и непонятно почему наши надежды сбылись, доехали до места мы без всяких неожиданностей.
Выехали мы в пятницу под ночь, чтобы уже рано утром выдвинуться к рыбным местам. Рыбалка в конце сентября – дело ответственное и совсем не простое. Давление скачет, и рыба даже при ясной погоде может не клевать. Зато как раз в это время хищная рыба нагуливает жирок, так что и щука, и окунь, и судак отлично ловятся на спиннинг.
