– Подожди! Сейчас увидишь дом и вид с другой стороны, на море, – пообещал он с гордостью.
– Папа! «Молодой человек», – капризным голосом вступила в разговор Карлота, – обязывался помочь только с выгрузкой багажа, а не проводить инспекцию всей усадьбы!
– Малышка! – ласково укорил ее отец. – Человек надрывается, таская твой багаж, и неужели за это мы не дадим ему полюбоваться прекрасным пейзажем? Ведь это мизерная благодарность!
– Да? А потом ты его пригласишь на стаканчик своего лучшего вина, а потом заставишь сравнить с худшим…
– Прекрасная идея! – радостно перебил отец попытки своей дочери сплавить меня отсюда побыстрее. – Спасибо, что подсказала! И как это я сам раньше не догадался?
– Ты-то, и не догадался? – с сарказмом возмутилась Карлота. – Расскажи кому-нибудь, кто тебя не знает. – И повернувшись, пошла по дорожке к дому, явно чувствуя на своей фигурке мой взгляд и от этого двигаясь как-то немного наигранно и неестественно.
– Ну, раз я такой догадливый, то знаю, куда ты идешь! – крикнул ей вслед отец. – Ты идешь на кухню приготовить что-нибудь горяченького нам на завтрак. Правда? – дочка не ответила, продолжая идти, и только возмущенно дернула плечом. – Ну, вот и молодец! – продолжил он и, видя мой затуманенный взгляд, направленный на дорожку вслед удаляющейся девушке, хлопнул меня по плечу и строго добавил: – А мы действительно займемся багажом.
– Да, да! Конечно! – смутился я и принялся помогать ему доставать их сумки из багажника. Мою он оставил в машине, настояв на том, что потом обязательно подвезет меня к кемпингу. Мы взяли сумки и пошли к дому. Тот был не такой уж огромный, как показалось из глубины сада, но фундаментальный, прочный и очень удобно построенный.
Зато вид, открывшийся со двора, выходящего на море, был поистине великолепен. Территория усадьбы, сходя вниз еще несколькими уступами, оканчивалась высоким забором и выделяющейся в нем калиткой. За ним проходила натоптанная тропа для отдыхающих и гуляющих туристов. Потом, по огромным ступенькам из скал, сглаженных ветрами и волнами, можно было спуститься на очаровательный полукруглый пляж, белеющий морским песком среди камней, покрытых водорослями и ракушками. Как раз был отлив, и на скалах, окружающих пляж, были видны мокрые полосы отступившей воды. Воды соленой и принадлежащей только морю. А море плавно колыхалось, покрытое небольшими волнами, и раскидывалось огромным заливом. Справа он терялся меж береговых холмов, уходя к Ное, а слева вырывался в открытый океан. Прямо были видны противоположные берега залива, в межгорьях которых белели постройки небольших городков. На переднем плане находился остров внушительных размеров, покрытый редкими соснами, но с шикарным домом-замком, расположенным на самой его возвышенной части. Общую картину пейзажа дополняли: справа – шелестящий под ветром лес молодых и стройных эвкалиптов, перемежающихся с сосной; а слева – другим садом с белеющим в его середине небольшим домиком под красной черепицей.
Фернандо, ревниво наблюдающий за моей реакцией на увиденное, спросил:
– Ну, как тебе вид на море?
– В таких местах люди становятся поэтами! – я говорил искренне и с восхищением. И ответ мой понравился хозяину усадьбы.
– Ну, еще бы! Да ты ведь пишешь песни? Вот тебе и место для творческого вдохновения. Придумай что-нибудь популярное, и я всегда буду хвастаться тем, что на этом месте была сочинена новая, а потом ставшая всем известной песня. Что-нибудь эдакое?.. А?! – он пошевелил пальцами рук, а потом развел их широко в стороны.
