Она не спеша встала. Если кто-нибудь сейчас обратил на нее свое внимание, то был бы крайне удивлен. Выглядевшая до того глупой и нелепой в дурацких нарядах, сизокожая орка вдруг, как по мановению волшебной палочки, превратилась в опасное существо, поигрывающее тугими мышцами. Выхватив из валяющихся в пыли тряпок несколько неприметных вещей, она нырнула за ближайший куст.
***
Достигнув леса, я остановилась, прижавшись что есть сил к стволу первого же дерева. Кровь молотом стучала в ушах, сердечко трепыхалось, словно птица в силках. Приказав себе успокоиться, я с трудом справилась со своими эмоциями. Прислушалась. Кажется, погони нет.
Расслабляться рано. Слишком близко от меня находится обоз. Но голоса погонщиков звучат все тише. Все дальше раздается бряцанье телег.
И вот вскоре в лесу воцарилась тишина. Я стояла, не шелохнувшись, и сама себе не верила. Неужели у меня почудилось? И я свободна? Свобода!
Где-то в кроне деревьев раздался щебет птицы. Угухнул филин. Треснул сучок, заставив меня вздрогнуть. Заяц. Всего лишь маленький серый заяц проскакал мимо меня, даже не обратив на меня внимания. Я всегда чувствовала себя в лесу, как у себя дома. Меня не боялись ни звери, ни птицы. Меня никогда не укусит змея, никогда не ужалит ядовитый плющ. Комары будут поедом есть того, кто находится рядом, но на меня даже не сядут. И так было с самого детства. Ведь не даром моя мама была лесной мавкой.
Мне не довелось вдоволь познать ее любви и ласки. Однажды, когда мне было три годика, она попросту исчезла.
Я не помню, сколько времени я бродила одна по лесу и звала ее. Но однажды на моем пути встретилась старуха, которая подозвала меня к себе. Она знала меня, мою маму, она была моей бабушкой.
Она меня и вырастила, обучила ведьминским секретам, научила разговаривать с травами и животными. Мне давалось это легко. Это знание и дар были в моей крови. Их нужно было только разбудить. Что и сделала моя бабушка.
Она же рассказывала мне, крошечной Велме , сказки. Пела песни. Научила зажигать огоньки и превращать их в бабочек. А когда пришло ее время, умирая, поведала мне о том, что у меня есть сестра. И даже подсказала, как ее искать.
Тамари. Мою сестру звали Тамари. Все то время, пока я ее искала, я представляла себе, что скажу ей. Как мне не хватало мамы, которая отдала ей, моей сестре, всю свою любовь и ласку. И совершенно ничего не дала мне. Как я была одинока. Я все ей скажу и уйду. Вычеркну из своей жизни их обеих.
Но получилось совершенно по-другому. Жизнь распорядилась совершенно иначе.
Я нашла свою сестру. Нежная, светлая, как колосок пшеницы. Голубоглазая. В то время, как у меня глаза светились изумрудным цветом, щедро подаренным мне лесом. Она была робкой, почти не одарена магическим даром.
И она была одна. Совершенно одна. Так же, как и я, она не знала своей матери. Мама сбежала из ее жизни в младенчестве, оставив ее на попечении деспота-отца. Затем была отдана в жены не меньшему деспоту.
Увы, такова была участь многих женщин в нашем мире. Конечно, не всех. Но очень многих. Моя Тамари была слаба и несчастна . Дочери одной мамы, мы были такие разные! Когда я ее нашла, она была беременна от нелюбимого существа. Я поселилась неподалеку от нее. Сначала присматривалась к ней, узнала о ее жизни. Жалела. Сочувствовала. А потом и полюбила. Я заменила ей маму, которую она никогда не знала. Но так и не решилась сказать ей, что мы сестры.
