Бегущая к себе - страница 8

Лора стояла в коридоре и застывшим взглядом смотрела на дверь, куда вошла воспитательница. Из ординаторской высунулась голова Рыжего. Он немного помолчал, подбирая слова, затем сказал:

– Лора, зайди на минуту, я хочу с тобой поговорить.

Рыжий сел за стол, положил руки на папку и выжидающе посмотрел на Лору.

После обеда я разрешаю тебе погулять с родителями. Сегодня они узнали, что комиссия оставила тебя еще на два месяца. Лицо его было серьезным, но Лоре показалось, что сейчас оно спрятано в маске, под которой скрывается огромное удовольствие. Рыжий отодвинул назад стул и облокотился на полукруглую спинку. Лора стояла у двери и не могла вымолвить ни слова. В голове все смешалось. Она смотрела на Рыжего и внутри нее стучала мысль «Кто захотел оставить меня здесь?» Девочка судорожно схватила дверную ручку и зажмурилась. Сердце билось редко и тяжело, проваливаясь куда-то вниз, шея напряглась и стало больно глотать. Лора знала это чувство, оно всегда накатывало, когда хотелось плакать. Ей не хотелось плакать перед Рыжим, показывать свою слабость и, тем более не хотелось дать ему почувствовать свою власть над ней.

– Я уже попросил вывесить списки. Вечером ты сможешь посмотреть и увидишь, что твоей фамилии там нет.

Рыжий почесал залысину и, опуская длинную костлявую руку, зацепил занавеску. Огненная ткань колыхнулась и кокетливо оголила край занавески. В самом уголке стояли бутылки. Лора сразу, это был тот самый коньяк, который родители привезли врачу. «Как же так?, подумала Лора, меня хотели забрать, иначе родители не приехали бы» Вспомнилось счастливое лицо Юльки, которой чудом удалось избежать гипсования, хотя ее правая рука почти не действовала и была все время прижата к телу. В таких случаях, как говорили врачи, гипс накладывали для контрактуры. Не находя ответа, Лора вдохнула побольше воздуха, чтобы сдержать слезы, спросила:

– А почему меня оставляют?

На второй заезд обычно оставались дети, чьи результаты лечения были не удовлетворительными. Лора силилась не разрыдаться, собрала силы и почти шепотом проговорила:

– Разве лечение мне не помогло?

– Наоборот, твое лечение очень помогло, но врачи хотят продолжить курс и закрепить результаты. Тебе назначат новые процедуры и ты не заметишь, как пролетит время.

Ответ еще больше все запутал. «Разве не вы мой лечащий врач? – думала Лора» Стало понятно, что сдержать слезы не удастся.

– Почему вы не хотите отпускать меня домой, меня ждет бабушка…

Слезы начинали капать, медленно стекая по щекам. Рыжий смерил девочку надменным взглядом.

– Здесь тебя ждет лечение, это для тебя важнее, раз ты больна.

Лора крепче сжала дверную ручку и крикнула:

– Я здорова! Если бы не вы, я бы лечилась дома, а вы – просто мучитель!

Вместо крика голос получился дрожащим и сдавленным. Она распахнула дверь и выбежала в коридор. Слезы застилали глаза, колени дрожали. Голова стала тяжелой и наполнилась шумом, словно огромный пчелиный рой летал внутри и, в попытках выбраться, с бешеной силой бился о череп. Лора с трудом шла по коридору и, глотая слезы, повторяла вполголоса:

– Я – здорова, я уже здорова.

– Нет, если ты попала сюда, значит ты – больна! Нормальных детей здесь нет!

У дверей стояла Наталья Андреевна. Она помогала своей тяжелобольной дочери, которая с рождения не ходила. Дети старались избегать ее, она часто грубила и, бывали дни, когда она совсем не приходила к Тане. Сутра все знали об этом, девочку никто не мыл, ухаживать за ней было некому и по всей палате разносился резкий гнилостный запах. Лишь к обеду приходила нянька и, сердито ругаясь, начинала умывать и переодевать Таню.