- А то, что восстанавливаться они не способны.
- Ага…
Барон перекинул меч в левую руку, потом в правду и, сделав быстрый шаг, ткнул куда-то в грудь. Мертвец покачнулся.
Ухнул.
И развалился.
- И вправду… легко, - произнес Джер с явным недоумением. – А выглядят жутко…
- Стоять! – Тень рявкнул раньше, чем мальчишка успел сделать глупость и отступить от границы круга.
- На самом деле… - Винченцо толкнул воздух и с удовлетворением отметил, что и малого колебания силового контура хватило, чтобы нарушить и без того не слишком стабильную структуру. – На самом деле, когда структура стабилизируется…
С тихим шелестом осыпаются кости совсем древние, потемневшие от времени.
- …она обретает ряд неприятных свойств. В телах возникает подобие псевдожизни, и сами эти тела становятся…
Еще один.
И слева тоже.
- …куда более устойчивы ко внешним воздействиям. Как жизнь истинная, так и её подобия…
- Ты не устал трындеть? – осведомился Тень, разбивая очередной костяк.
- Нисколько. Это… немного отвлекает.
Дикарь работал молча.
И быстро.
Почти так же быстро, как Тень.
- …так вот… чем старше нежить, тем сложнее от нее избавиться. И покойник, поднятый лет двадцать тому, доставит куда больше проблем, чем эти вот…
А туман бледнел.
То есть, сперва Винченцо подумал, что кажется ему это. Но нет, он прислушался к силе, которая явно стала более разреженной.
И кажется, там, у сосны, один из мертвецов, упав, так и не поднялся.
- Сила уходит, - он никогда не был излишне суеверен, но сейчас вдруг, сказав, испугался, что ошибся, что та тварь, которая была причиной тому, услышит.
И…
- Хорошо бы, - Тень крутанул клинок. – А то я… чуть запыхался, что ли.
Дикарь тоже проворчал что-то этакое. А Винченцо вдруг решился.
- Назад, - приказал он. – В круг.
А потом поднял руки, выпуская злое пламя. Пусть даже оно не было живым, но… стена белого огня двинулась во все стороны от круга, уничтожая все на своем пути. И прокатившись на сотню шагов, вернулась.
- Впечатляюще, - Дикарь огляделся.
- Глупо. До крайности, - проворчал Карраго. – Вы, помнится, еще недавно жаловались на нехватку сил. А теперь вот огненные стены сотворяете.
Винченцо прислушался к себе.
Странно.
А ведь и вправду… нет, он не чувствовал себя полностью восстановившимся, слабость имелась, как и неприятное чувство незавершенности, ненаполненности дара.
Но и только.
А ведь…
Еще пару минут назад ему казалось, что третья волна станет для него последней.
- И это я не говорю уже, что вы, никак по врожденной дури, вполне могли бы вызвать пожар…
- Дождь был.
А про пожар Винченцо как-то и не подумал. Но признаваться в этом не хотелось.
- Несомненно… был… и потому нам не придется думать, как преодолеть последствия вашего безумного героизма, граничащего с глупостью, - Карраго был определенно раздражен.
Зато туман определенно поредел.
Стали видны черные обугленные пламенем стволы.
И черная же земля.
Кости… то, что от них осталось. Туша какой-то твари, застывшая на самой границе огненного круга. Небо. Солнце…
Винченцо зажмурился. Кто бы знал, до чего он будет рад увидеть солнце.
И не только он.
Рядом вздохнул барон.
Тень опустился возле сына.
- Живой, - проворчал Карраго. – И да, симптомы болезни сошли на нет, что в некотором роде подтверждает вашу правоту.
- Значит, в замке тоже? Они поправятся? – барон поглядел с надеждой. – Люди?
- Понятия не имею. Но знаю лишь, что в замке мы лишние, молодой человек. Определенно. И возвращаться я бы не советовал.
