Энергичный стук заставил меня вздрогнуть.
– Кассия? Это я, Ари. Пожалуйста, разреши мне войти.
В ее голосе звучало беспокойство. Это я понимала. И тоже за себя беспокоилась. Но сил на разговор не осталось. А те, что остались, мне понадобятся. Чтобы не заснуть. Чтобы крики меня больше не догнали.
– Пожалуйста, Кассия, ты три дня сидишь в своей комнате. Прошу тебя, можешь выйти? Или просто призови меня. У тебя же есть моя печать?
Ее печать. Я о ней помнила, но руки были пусты. Прямо как мои мысли. А воздух казался таким густым, что мне больше не удавалось вдавливать его в легкие. Я ведь просто мечтала обрести покой… всего на мгновение… веки сомкнулись… и я утонула в алых криках. Кроваво-алых криках. Нет выхода, нет надежды. Алые крики. Повсюду алые крики.
Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики.
К кроваво-алым крикам добавился голос дьявола:
– Кассия!
Его властный грохочущий голос перебросил меня из одной тюрьмы в другую. Крики смолкли, но боль в теле истощала и разум.
– Я по твоему сердцебиению слышу, что тебе плохо! Пожалуйста, впусти меня!
Это никогда не закончится. Он никогда не позволит мне обрести покой. Никогда.
– Попробуй ты!
Я так устала.
– Эй, младшенькая ведьма. Как насчет небольшого урока? Думаю, ты можешь пользоваться моей магией, раз уж владеешь ей.
Грим. Мне нравилась Грим. Но она не должна была жертвовать своей жизнью ради меня.
– Попробуй еще раз!
Гневный приказ. Вечно этот гнев.
– Полегче, мистер Умный-Как-Бес. Это не я дала такую бездарную клятву. Две тысячи лет назад ты бы не совершил такой ошибки новичка.
– Я прекрасно это знаю!
– Надо было самому держаться от нее подальше, а не держать ее подальше от всего мира!
– Я ПРЕКРАСНО ЭТО ЗНАЮ!
Взметнулась потрескивающая сила, и пол подо мной задрожал. Только не это, только не опять.
Глаза пекло. Мне хотелось плакать, но слезы высохли.
– Почему… – прошептала я из последних сил, – … ты… всегда… так злишься?
– Кассия?
Мне нравилось, когда он произносил мое имя с такой нежностью. Это напоминало о последних словах, которые он мне сказал. «Прости меня, Кассия…»
Как часто я об этом думала.
– Пожалуйста! Твое сознание разучилось обращать на это внимание, но организму нужны вода и еда.
Мне нужно лишь одно… покой…
– Пожалуйста…
Сила исчезла из его голоса.
– Впусти меня. Я просто должен знать, что с тобой все хорошо.
Раздались приглушенные шаги.
Грим ушла.
Ткань скользнула по дереву.
Затем – тишина. Не совсем. Я слышала его дыхание.
– Той ночью…
Его голос был так близко.
– …я потерял все.
Такой тихий.
– Свое сердце.
Такой нерешительный.
– Свою жизнь.
Такой искренний.
– Свою радость.
Я знала, что нельзя его слушать, и тем не менее ничего не могла с собой поделать.
– Ты стала единственной. Я был так в этом уверен, что не мог тебя отпустить. Да, это эгоистично, но пока существовал хотя бы крошечный шанс тебя спасти, я не мог сдаться. Понимаешь?
Да, я слишком хорошо это понимала. Именно поэтому сама так и не сдалась. Все эта маленькая глупая надежда, которая, однако, противостояла очень большой и отрезвляющей правде…
– Я не прошу тебя меня простить. Не хочу, чтобы ты забыла мои ошибки, и мы просто продолжили с того момента, когда все было хорошо. Я хочу…
Его подвел голос.
А я слишком ослабла, чтобы сопротивляться овладевшей мной тоске, которую, как мне казалось, я похоронила где-то глубоко в себе.
