– Если бы мы были в Саудовской Аравии, меня бы за это закидали камнями, – вздохнула Мона.
– Хорошо, что мы всего лишь в Египте. Так объясни мне, в чем тут грех? Ну хорошо, как мужчина я могу понять позицию твоего мужа – вероятно, он дико ревнив, и ему бы это не понравилось. Но, по правде говоря, я не имею никаких дурных намерений – как и ты. Мне с тобой интересно, и я не люблю есть в одиночестве.
– Понимаешь, у нас не бывает дружеских отношений между мужчиной и женщиной. Они могут общаться как родственники, как коллеги, как соседи, как жених с невестой… пожалуй, все.
– Так мы коллеги! – воскликнул Сергей. – И почти соседи.
– Это другое, – грустно улыбнулась Мона. – Если бы ты был моим коллегой, то мог бы с чистой совестью здороваться со мной в коридоре или подходить в офисе по рабочим вопросам…
– А если бы я был твоим соседом, то мы могли кивать друг другу, вынося мусор во двор? – продолжил Сергей.
– Ты зря издеваешься. Примерно так и есть.
– Ну а что плохого в том, что я вытащил тебя поесть суши?
– Мы не должны общаться, – просто сказала Мона. – Это неправильно.
– Но я так и не услышал причины. Кроме того, что общественное мнение нас осудит…
– Это сложно объяснить такому человеку, как ты. Вы на Западе не слишком религиозны.
– Не слишком, ты права.
– А мы впитали эти правила с молоком матери, и ни у кого даже не возникает вопросов, почему так. Мужчина и женщина должны избегать общения друг с другом.
– Иначе что?
– Иначе… у них могут появиться греховные мысли, которые способны привести к греховным поступкам.
– Примерно так я и думал, – удовлетворенно заметил Сергей. – Как вы живете в этих цепях?
– Тебе не понять. Религия – вовсе не цепи.
– Но ведь там куча ограничений?
– Да. Но жизнь, в которой нет ограничений, ни к чему хорошему не приведет.
– Ну почему же? Сдается мне, я намного счастливее египтян.
– Потому что можешь делать все, что хочешь?
– Ну, не все. Как говорят англичане, моя свобода махать руками заканчивается на кончике носа другого человека. У меня тоже есть понятия о морали – пусть не такие узкие, как здесь. Еще я должен соблюдать законы, иначе могу сесть в тюрьму. Но в целом мне живется намного проще.
– А ты веришь в ад и рай?
– Что? – Сергей от изумления чуть не упал со стула. – Вот это вопрос. Честно говоря, я и сам толком не знаю.
– А мы верим, – сказала Мона с грустной улыбкой.
– То есть живи праведно – и наслаждайся вечным блаженством?
– Я прошу тебя, не надо ерничать.
– Хорошо, хорошо. Я уже понял: с религией у вас все серьезно. И все же ты нарушила эти правила, придя сюда?
Мона вновь покраснела.
– Я согласилась лишь потому, что в противном случае ты пригрозил снова прийти в наш офис. Пожалуйста, не делай так больше.
– Вообще-то я пошутил, – пояснил Сергей. – Мне нужно было привести серьезный довод, чтобы убедить тебя. Уж не такой я мерзавец, чтобы нарочно прийти в ваш офис и поставить тебя в неудобное положение.
– Какой ты все-таки…
– А какой я?
– Самоуверенный. Так и тянет встать и уйти – хотя бы для того, чтобы поставить тебя на место.
– Но ты этого не сделаешь, потому что уже несут наши суши, – перебил ее Сергей. – Ты ведь не можешь уйти, так и не отведав японской кухни? – Сергей спрашивал серьезным тоном, но его глаза смеялись. Мона невольно смягчилась.
– Мы больше не будем встречаться, – сказала она.
– Но давай хоть поедим, раз уж мы все равно здесь.
– Хорошо, давай поедим. Только молча.
