Вениамин Фёдорович год как вступил в свою должность, но за этот небольшой промежуток времени уже сумел показать себя со всех, не всегда выгодных, сторон.
Несмотря на то что Сенчук был человеком своеобразного и очень противоречивого характера, все, включая его новых подчинённых и приближённых, быстро поняли, что к чему. А народ, его избравший, так и вовсе сразу. А может быть, даже и раньше, да только выбирать всё равно было не из кого. Другие-то ничем не лучше! К тому же, в отличие от других кандидатов, только Сенчук мог произносить невероятно складные речи, слушая которые, невольно хотелось верить в светлое будущее.
Кстати, тут, пожалуй, и скрывалась главная черта противоречивого характера Вениамина Фёдоровича. Губернатор был патологическим лгуном. И полбеды, если бы он врал только людям вокруг, что по нынешнем временам и за грех-то считать странно, но хуже всего – он врал самому себе. И в эту свою ложь беззаветно верил. То есть без какого-либо остатка, до самого конца.
Выходя к трибуне, он мечтательно, а иногда и с яростью доказывал всем и самому себе в частности, как он обязательно сделает область передовой; как он улучшит жизнь местного населения; как медицина, образование, культура Рошинской губернии поднимутся на такую высоту, к которой впоследствии будет стремиться вся Россия. И ещё не факт, что достигнет её. Он обещал повышение зарплат, пенсий, открытие современных производств, ремонт старых дорог и прокладку новых. Школы, больницы, детсады – всё это росло буквально на глазах изумлённой публики из нагромождения слов вошедшего в раж Сенчука. А Вениамин Фёдорович продолжал накаляться и, уже не в силах обуздать себя, говорил, говорил, говорил, как в лихорадке. В такие минуты ему самому казалось, что вот теперь, выступая перед избирателями и наобещав им с три короба, он не только оправдает даже самые смелые ожидания, а многократно превзойдёт их. Пусть на это потребуются силы и время. Пусть он даже положит всё своё здоровье в битве за процветание губернии, но программа, с которой он идёт на выборы, будет непременно исполнена от и до и без каких-либо исключений.
Когда человек говорит о том, во что верит сам, его очень непросто поймать на лукавстве. Ещё сложнее найти противоядие против лжи по содержанию, но не по форме, к тому же когда сам предмет вранья не имеет фактического отражения. Сенчук был этаким прирождённым секретным агентом, который, выступая на публике, словно проходя проверку на полиграфе, каждый раз силой своего воображения создавал невероятный проект, миф, в который сам заставлял себя поверить. И он верил, отчего выглядел очень честным и убедительным, а вслед, наблюдая такое, верили и другие.
Быть может, Вениамин Фёдорович был бы неплохим полководцем, бросающим ради высшей цели своих солдат в безнадёжную атаку, при этом искренне убеждая их в верном успехе. Или же отличным торговым агентом, продающим обшарпанные квартиры по цене элитного жилья и при этом не чувствующим за собой никакой вины. Много профессий есть в мире, где такой недостаток, как искренняя ложь, оборачивается достоинством. Но только не на посту губернатора. Но Сенчук продолжал лгать, даже когда занял начальственное кресло, правда, уже не так рьяно, как раньше. Уже не входил в раж, не давал воли излишнему красноречью, ещё продолжая, однако, настойчиво обманывать себя и всех вокруг.
