- Прошу, мисс Мартинес. Я же от
всего сердца…
Он снова протянул мне пакет, и я
спрятала руки за спину.
- Спасибо, мистер Одел, но мы не
нуждаемся! – отчеканила я, и захлопнула дверь перед его носом.
Не особо гостеприимно, зато
безопасно. Только вчера приехала из кампуса, и уже голова кругом идет от всяких
сюрпризов. То Вики на меня в обиде, то братья воруют, то теперь вот это… А я и
правда не могу принять подарок. Мало ли всяких хитрых моральных уродов, которые
накачивают сладости всякой дрянью и потом дарят детям. Ведь этот Одел не
одиноким старичкам из дома напротив дарит подарки, а семье с детьми. Если он
живет здесь уже чуть меньше года, не может не знать о детях. А уж своих младшеньких
я никому в обиду не дам.
При этом мысли о капкейках,
которые уже никогда не попробую, рот наполнился слюной, а живот снова заурчал.
Хватит страдать, нужно сходить в ближайший магазин. Только без близнецов с их
вечной тягой к воровству.
Для этого я вернулась в дом и
начала одеваться. Хотела остаться незаметной, но меня коварно подкараулила
Вики. Растрепанная и заспанная, она смотрела на меня уже без злости, но очень
грустно, а в сощуренных глазах холодно поблескивало недоверие.
- Ты куда? – посыпались вопросы.
– Уезжаешь обратно в колледж?
- Нет, за продуктами, - я снова
вспомнила роскошные капкейки и попыталась выдавить улыбку. – Тебе привезти
что-нибудь?
- Да! – закивала младшая сестра.
– Хочу батончики «Марс» и колу.
- И все?
- На приставку у тебя все равно
не хватит, - сообщила маленькая нахалка, - так что да.
- Ты не выспалась? – обратила
внимание на красные глаза Вики.
- Ага, до пяти утра смотрели
телик с Кейти, играли в карты…
Да уж. Надеюсь, они делают это не
каждую ночь. Хотя кто бы говорил, сама после учебы часто засиживалась до
глубокой ночи, так что дети в общем-то не виноваты в такой генетике. Но после
всего, что я узнала, оставлять их одних было страшновато. Надеюсь, девчонки не
подерутся, а близнецы не разнесут дом.
- Всем пока, - сказала я
напоследок. – Берегите малого.
До ближайшего магазина надо ехать
в автобусе, а потом пройти полквартала. Мы жили в самой глуши Спрингфилда, куда
приличные люди обычно не суются. Поэтому у меня даже догадок быть не может, что
забыл в наших трущобах Шон Одел. На наркошу не похож, зубы белые, внешних
деформаций нет. Может наследство получил или прячется от кого-то? Все эти мысли
преследовали меня, пока я прикладывала проездной к валидатору, и никак не могли
оставить в покое.
Так что я чуть не проехала свою
остановку.
В небольшом магазине было
многолюдно, несмотря на выходной день. Все потому, что бедняки из трущоб, вроде
меня, спешили закупиться продуктами, чтобы накормить своих детей или продолжить
вчерашнее веселье. Я медленно брела между холодильников с полуфабрикатами и
дешевыми сладостями, стараясь не смотреть на цены овощей и фруктов, когда
кто-то наступил мне на ногу.
Какой-то мужик. Морда заросшая
щетиной, злые, как у бродячей собаки, глаза.
- Смотреть надо, куда прешь, корова!
- Да пошел ты! – огрызнулась я.
И хотела пройти мимо. Но у этого
урода явно чесались кулаки, и он решил выплеснуть свою дурь на меня. Вцепился в
мою руку своей грязной клешней, а я и завопила в голос, привлекая внимание
других покупателей.
- Закрой пасть, грязная тварь!
- Ахах! На себя глянь, пугало!
- Знай свое место, девка драная!
Я таких как ты…
