Скромные мальвы да шар золотой
дремлют, склонившись к ограде,
мальвы да шар – золотой, не простой —
возле избы в палисаде.
Все, что любовью овеяло нас,
детские дни осветило,
не выставляла душа напоказ,
но суеверно хранила…
Почти двадцать лет отделило первую книгу Людмилы Козловой от следующей. Что было за эти два десятилетия – знает сама Людмила да очень близкие к ней люди. Сдержанный она человек, может быть, даже скрытный. А всегда ли интересно нам, что за беда у ближнего? Всегда ли готовы мы сердцем отозваться на нее?.. Но вот пришли двухтысячные – и словно вторая жизнь началась у писателя, словно та мифическая птица восстала из пепла. Людмила работает с какой-то немыслимой энергией и упорством. Она пишет рассказы, повести, не оставляет поэтическое творчество, публикация за публикацией, книга за книгой… Людмила Максимовна человек с очень тонкой и чуткой душой, щедрый на чувства и на содействие в творческих делах собратьев. За свои деньги она выпускает один журнал, другой – и это не разовые вложения, речь идет о периодических изданиях. А сколько книг своих земляков она помогла выпустить!
Сегодня издательский «ареал» Людмилы Козловой простирается до столицы, Санкт-Петербурга, и аж до самой до Америки! Речь идет о печатных изданиях, но плюс к тому, она освоила интернет пространство, понимая, что бумажная книга не всякому доступна по целому ряду причин.
Похоже, я затеял очерк о замечательном человеке, а ведь моя задача, прежде всего, предварить книгу, которую вы держите в руках. Но книгу пишет человек, его судьба, его душевный опыт, в который переплавилась жизнь. Это и есть тот самый «кто-то», который, по словам Людмилы Козловой, пишет за нее.
Сухая осень. Зарево пожаров.
Полынный запах дыма поутру.
Берёзы лист, свернувшийся от жара…
А я жива. И завтра не умру —
ненужный фарс
свершиться не захочет.
Стоглазый Марс шатнётся от Земли.
И догорят оранжевые ночи.
И долетят до места журавли.
Я буду жить.
Я буду, буду, буду
на краешке минуты и огня.
Отчаяние, родственное чуду,
в Страну Надежды
выгонит меня.
Ужели так?
В погибели – Надежда
и перемен
миндальный горький вкус.
Забыла я всё то,
что было прежде.
Не верю, не надеюсь,
не боюсь!
Я привел стихотворение полностью (оно без названия – А.К.) не только потому, что не люблю вырывать отдельные строки, хотя и приходится делать это довольно часто. Здесь другое, здесь вся Людмила Козлова – с ее верой, надеждой с ее оптимизмом, который некоторым может показаться состоянием обратного знака. В том и секрет. «Отчаяние, родственное чуду, в Страну Надежды выгонит меня». Вот так, что бы ни было, силком, через не могу – к Надежде. И нет никакого противоречия в последних строках – «Не верю, не надеюсь, не боюсь!» Обратили внимание, что слова «не боюсь» вынесены в отдельную строку? Все правильно, «не боюсь!» – это ключевой знак поэта.
