Впрочем, мрачный прищур оборотника щеголь беспечно проигнорировал. Приподняв за тулью шляпу, широко улыбнулся и воскликнул:
– Дорогая Лайра! Какая приятная неожиданность! Я уже успел по вас соскучиться, хотя с нашей последней встречи прошло всего два дня. Два невыносимо долгих дня.
А?
В тот момент я не знала, то ли мне хвататься за сердце, то ли хватать генерала, пока он не убил этого ненормального.
– Могу я поинтересоваться, с какой такой встречи? – вкрадчиво переспросил Эскорн.
Наверное, даже слишком вкрадчиво. У меня от его тихого голоса чуть сердце в пятки не упало.
Напомаженный тип наконец изволил обратить на него внимание. Скосил на генерала взгляд и, расплывшись в беспечной улыбке (слишком беспечной для его щекотливого положения), выдал:
– А, вы, должно быть, опекун шиари Лайры. Она о вас рассказывала. Много рассказывала…
Никогда мне ещё не было так стыдно. Даже когда врала Вейнанду, глядя в глаза, про Рифера, про себя, и то не чувствовала такого жгучего, испепеляющего стыда.
Не так давно я упрекала его за то, что обсуждал меня со своей графиней, обижалась на него за это, злилась. А теперь получается, я делаю то же самое? Понятное дело, не я, а Морри, но в глазах генерала…
Скосив на маленькую мерзавку взгляд, сейчас не то бледную, не то уже пепельную, почувствовала, как меня затапливает ярость.
Убью негодяйку.
Растерзаю!
– И что же шиари Ноэро вам обо мне рассказывала? А главное, кем вы, шейр, для неё являетесь? – всё так же спокойно, почти миролюбиво полюбопытствовал Вейнанд.
Кошмарный, если честно, голос. А взгляд ещё хуже. Не знаю, как этот расфранчённый слепец ещё не почувствовал грозящей ему опасности.
Возможно, смертельной.
За последние недели, будучи братом, я успела неплохо узнать наставника и хорошо представляла, на что он способен. Как-никак оборотник, сейчас едва справляющийся со злостью.
– Рассказывала, что вам нравится вмешиваться в её жизнь. Что же касается меня, я… – Паяц гордо выпятил грудь. – Я её друг.
Почему-то слово «друг» в устах этого ненормального прозвучало так интимно, что я чуть не отдала духам душу. А Эскорн… Несколько секунд он молчал, продолжая испепелять «моего ухажёра» взглядом, после чего… схватил его за отвороты сюртука и вздёрнул над полом с такой лёгкостью, словно тот не весил даже фунта.
– Чтобы я. Тебя. Рядом с этой шиари. Больше. Не видел! – каждое слово он прорычал, продолжая сминать сюртук из синего сукна с такой яростью, что бедная ткань уже вовсю трещала.
Думала, на этом внушение закончится, и генерал отпустит идиота, но ни моим надеждам, ни надеждам того самого перепуганного идиота не суждено было сбыться.
Эскорн продолжал нападать:
– А если ты попадёшься мне на глаза ещё хотя бы раз, я сломаю каждую кость в твоём теле и позабочусь о том, чтобы ни один животворец Леонсии не взялся их сращивать. Ты меня понял, мальчик?
– Я… – проблеял незнакомец.
– Подумай хорошо над своим ответом и дальнейшими действиями, – голос оборотника снова стал пугающе тихим, как рычание зверя за миг до нападения. – От них будет зависеть твоё здоровье, а может, и нечто большее.
Не стоит и уточнять, что на нас уже обратили внимание все кому не лень. И шейры, и шиари. Последних особенно занимала эта душещипательная сцена. Девушки возбуждённо шептались, мужчины просто следили за развитием событий. Им явно понравилась эта выставка. Не знаю, где была стража, но она вмешиваться отчего-то не спешила.
