Целое лето в Москве царило веселье, новая, неведомая ранее музыка доносилась из всех радиоприемников. До этого никто не видел ничего подобного! Очень многое – мода, джаз, близкое общение с иностранцами ворвалось в советскую жизнь именно во время и после московского фестиваля. Приехало много гостей. Среди них был американский пианист Ван Клиберн, певец из Франции Ив Монтан, чернокожий американский певец Поль Робсон и другие. Всеми чётко осознавалась необычность всего происходящего.
Был первый невоенный салют в Москве, люди на фестивале сдружились. После перенесённой войны, трудных послевоенных лет людям так нужна была дружба!
Сразу же появился новый танец рок-н-ролл, новомодные джазовые композиции. Под их музыку танцевали так называемые «стиляги», одетые очень странно: на ногах ботинки на толстенной каучуковой подошве, прозванной «манной кашей», яркие брюки и блузки, причёски с начесанными чубами, как кок, вверх волосами у мужчин.
Женщины, накрашенные ярчайшей помадой, в широких, как раскрывшийся цветок, юбках, разноцветных, как палитра художника, шейных платочках выделывали ногами неведомые прежде «па». Чтобы юбка была очень пышной, шили специальные нижние юбки, сильно накрахмаленные, с кружевом внизу. Необычность происходящего долго струилась в воздухе!
Приехали в это лето, лето фестиваля, и Люся с Алексеем. Несмотря на то, что квартира была ещё совсем необустроенна, голая, и им пришлось спать на полу, на матрасах, это их не смущало, они привыкли к более тяжелым условиям. Их целыми днями не было в доме, они гуляли по праздничной Москве, побывали в театрах и на концертах. Приглашали и Степана. Мужчины изредка переписывались. Из писем Иван знал, что у Стёпы все нормально, с жильем всё хорошо, квартиру дали хорошую. Работает он много. Приехать летом у Степана никак не получалось. Но как только он узнал, что у Надюхи в конце августа состоится свадьба, сразу же дал согласие прибыть непременно. Молодые решили устроить свадьбу сразу же, как разъедутся гости фестиваля из Москвы.
Весь август Иван занимался обустройством квартиры, а мать с дочкой готовились к свадьбе. Надо было найти хорошую портниху, выбрать, купить материал для свадебного платья, достать где-то хорошие белые туфли на каблуке. Да что там говорить! Дел было невпроворот.
Не найдя хорошей портнихи, Ольга решила сшить сама платье для дочери. Фасон был выбран давно. Перед женщинами стоял образец красоты – несравненная Одри Хепбёрн.
Да что там говорить! На экраны столицы вышли потрясающие фильмы: «Карнавальная ночь», «Отчий дом», «Девушка без адреса» и другие. Содрать фасоны для платьев было легче лёгкого!
Талия платья было чуть завышена, и под ней был завязан на пришитой красной ленте, вокруг тела, под грудью элегантный бантик со спускающимися ленточками, юбка плавно расширялась книзу и у колен была пышной. Трапеция в крое юбки платьев была на пике моды. Сзади на спине шла застёжка на крючках, которая туго затягивала спину Надежды.
Ольга долго примеряла свою работу на Надю, крутила её, вертела перед зеркалом.
– Мама, я еле дышу, очень туго затянула меня! – кричала Надежда.
– Ничего, потерпишь! Видела, какая худенькая Гурченко в фильме? – успокаивала Ольга. – Её, наверно, туго затянули в корсет. И тебя стоит. Будешь настоящая красотка, не хуже Одри!
– Не надо никакого корсета! – визжала Надя. Я и так худая! Я Володе такая нравлюсь!
