В этой же юрте не было никаких излишеств, но ковры, устланные по всему пространству, говорили, что хозяин далеко не бедствует и может себе позволить ступать ногами по роскошному ворсу, который дома, в Союзе, вешают на стены.
Хозяин юрты – неопределённого возраста старик, абсолютно лысый, с куцей, но длинной седой бородой и такими же усами сидел, скрестив ноги, на ковре напротив очага и своими пронзительными чёрными глазами внимательно изучал Олега. Одет этот монгол был в традиционный национальный халат, а в зубах сжимал длинный мундштук, на конце которого алела сигарета.
– Здрасьте, – начал, было, Олег, но спохватившись, что это всё же монгол, попытался перейти на его язык:
– Э-э-э, в смысле, санбайну кампан, э-э-э как там? Я солдат… Э-э-э…
– Хватит экать, говори нормально, как умеешь, – на чистом русском, практически без всякого акцента произнёс старик, чем вверг Олега в изумление.
– Ну что смотришь? Кто такой? Рассказывай.
Олега словно прорвало. Воспоминания о последних злоключениях вновь нахлынули, поглотив его с головой и, еле сдерживая рыдания, излил всего себя этому странному старику-монголу…
– Да-а-а, – только и протянул старик, когда Олег закончил свой душераздирающий рассказ. Немного помолчал, внимательно глядя на страдальца и затем спросил:
– Ты ведь есть, наверное, хочешь?
Желудок как по команде свело, и Олег только и смог что интенсивно закивать в ответ головой.
Старик не спеша поднялся со своего места, достал половник и, зачерпнув из котелка, налил в большую глиняную пиалу какого-то густого варева, жирного на вид и пахнущего травами.
– Пей, не спеша, – старик отдал пиалу Олегу, а сам вернулся на своё место и замолчал, наблюдая, как тот поглощает напиток.
Вкус этого обжигающего бульона был странный, но в чём-то даже приятный.
«Скорее всего, бараний бульон на пряных травах» – решил про себя Олег.
Выпив до конца пиалу, он неожиданно почувствовал себя сытым и даже несколько успокоенным. Страшные, терзающие мысли, словно спрятались где-то, уступив место временному покою.
– Спасибо, – наконец произнёс Олег, добавив:
– Куда посуду деть?
– Поставь сюда пока, – откликнулся старик, указав место пальцем, а затем вперил в Олега свой пронзительный взгляд и спросил:
– Что делать теперь собираешься?
События последних дней вновь лавиной накрыли Олега, заметно расстроившись, он лишь пожимал плечами и качал головой. Наконец собравшись с какими-то своими мыслями, пролепетал:
– Я… я не знаю… Может… Вы мне поможете? – с какой-то надеждой, разве что на чудо, выдавил он, прекрасно понимая, что говорит глупость. Ведь, что может сделать в его ситуации этот старик, да ещё монгол.
– Я людям не помогаю, – сердито отрезал старик и добавил:
– Я за них не в ответе.
– А за кого в ответе? – скорее по инерции, Олег продолжил этот никчёмный разговор.
– За тех, кто доверил мне свою судьбу и жизнь, – совершенно серьёзно ответил старик.
– Это как? – уже удивлённо и заинтересовано спросил Олег.
– А вот так. Я знахарь. Собираю растения, варю зелья, лечу скот и людей. Но я уже стар, и если бесконечность пошлёт мне когда-нибудь ученика, то я буду отвечать за него и вот ему я окажу любую помощь.
– А что значит – доверить Вам судьбу и жизнь?
– То и значит. Ученик, если таковой найдётся, должен будет доверить мне полностью распоряжаться его судьбой и жизнью. И это не просто слова, они скрепляются клятвой, а свидетелем выступает бесконечность, – старик обвёл руками воздух, как бы указывая на всё пространство вокруг.
