Разлёгшись на лужайке пикника,
Смотря вдали
Снующие приливы.
Сегодня день рожденья
У тебя.
Вдруг вспомнили, что мы
Сегодня живы.
Полудень сыто солнцем
одарил
Твою причёску ожигая светом.
Прекрасная погода
На двоих.
В Зеленогорске этим летом.
И выпивка с едою,
очень к стати.
Добавила в пейзажность натюрморт.
Прости меня по-русски,
Бога ради,
Что это время, выскользнув,
Умрёт.
Что мы вернёмся в тесные квартиры,
Задушенными жаром от сердец,
Но знаем,
во дворце иного мира
Мы за руку заходим под венец,
С единственным свидетелем
свиданий,
пробитым времени канавы колесом,
С твоим заброшенным в судьбу велосипедом,
Ржавеющим под проливным
дождём.
Земляника.
С настоями
Созревшей мяты.
Лесной хвои
Твоих ресниц.
Из-под насмешливого
Взгляда
Сияет кротостью
Зарниц.
Прикрытых локоном
красы
Из золотого
Солнцепада,
Пятном родимым
От росы
В полянах зелени
Измятой.
Дождь,
Моросящий по кустам,
Сырое платье в непогоду
Развяжет
По твоим плечам,
подпаивая всю
природу.
Две алых ягоды
Огнём
Спадут в распахнутую
руку
И мы сегодня
перечтём,
Нащупав в памяти
Разлуку,
Как неизученный урок
Раскрытую
смущеньем книгу,
Свою новеллу
между строк,
С кустов срывая,
Землянику.
Стремление.
Во взгляде
Чёрном,
Сумасшедшем,
Беглом.
К тебе стремлюсь
Незримыми путями.
Смертельный быт
Накручивая
Ветром
На пуп
Земли
Железными цепями,
От сброшенных
Сырых оков
Раба,
Астроболизм
Раската возжелая
Ударом грома
Окна
Выбивать,
Жизнь без приличий,
Волей
Избирая,
Из дребезгов
Разбитого стекла,
Рассыпанных
Неправедным
Путём,
Из саквояжа
Спрятанных
Желаний,
Упавшей
Радуги
Обугленной огнём,
Огарки неба,
В небо
Возвращая,
В до дыр протертом
Синим
Пиджаком
С раздутыми
Карманами
Вельвета,
Забитых
Звёздной пылью
Света,
Застиранным
Под проливным дождём,
Став
Первым,
В рамках неприличий.
Оставшись в памяти
Из множества
Обличий.
Из множества.
Оставленных
Имён.
Сумрак.
Светильник гаснет.
Керосин.
Исторгнет нервным фитилём
последним пыхом
чёрный дым
над задохнувшимся огнём.
Завьётся чад
под потолком
В разнообразные причуды.
Останутся с волшебным сном
искрой
сгоревшие
минуты.
Всё станет просто.
Твой платок
Нарядом глаз не растревожит.
Не спросит и
не подытожит,
что было ярким
Этим днём.
Осенний сумрак
не допустит
движений звёздных перемен
И на порог ко мне не пустит
Твой лунный облик
бледных стен.
Темь облик за руки
повяжет.
И чуть блеснуть
Не повелит.
И тихо,
ветренно расскажет:
"Не трожь его.
Он крепко спит.
По пыли облачных
следов,
Самсары колесо вращая,
выписывает
вензеля. Его рука.
Рука чужая".
Смотреть.
Смотреть…
На розовых
И
Голубых
Дельфинов.
В нарисованном море.
В шаге
Остановившись
От
Тресков
Их поцелуев.
В натянутых гранях
Сферических
Горизонтов
Слушать,
Как пульс
Пробивается.
Громко и
Чисто,
В частотах
Белого шума,
Робея коснуться,
Движением
Слов
Урагана,
Поверхности
Синего
Океана,
В открытом сосуде
Бездонного
Сердца.
Боясь упустить в движении
Наваждения,
Рождённый от света
Блеском
Луны
И лучом
Солнца,
Твой
Контур
Неотличимый
С прозрачным
Стеклом.
В капле
Росы.
И воды.
Микро.
И.
Макро.
Космо.
Вне пониманий
Иллюзий.
Реальностей.
И.
Красоты…
И нечего
Говорить…
Лишь
Дышать
И смотреть
На ощупь.
Осознавая
Из
Пустоты.
Опасаясь
Взглядом
Разрушить
Твой Образ,
Находясь не
Напротив,
Но
Рядом.
Ускользающим
В красках,
Рисованных
Розовых и
Голубых
Мирах
Дельфинов -
Не-человеческих
Личностей.
Личностей.
Рассказ.
Я расскажу Тебе
Про сосны и песок,
Жар от костра
Захода на восток.
Я расскажу Тебе,
Что не скажу друзьям
И про луну,
про луны,
И Ночной пожар,
Про дверь,
Распахнутую на балкон,
Под занавесками округлый стол
С букетом красным
В вазе и письмом
И Ты, которая близка,
