– Пока ещё нет, но если следующий стакан попадёт мне в голову, то возможно!
–Аааааа! Ты бросаешь меня! Я тебе надоела! – теперь она перешла на ультразвук.
– Ну, что за бред ты несёшь! Это ненадолго. Ты живешь с военным и должна понимать, что в любой момент меня могут послать в командировку. – успокаивал её.
– То, что «послать» понимаю, но каким надо быть идиотом, чтобы быть инициатором.
И в очередной раз в меня полетела наша посуда.
– Всё хватит, либо принимаешь мой выбор, – показывая рукой на дверь. – Либо уходи. И родители уже едут, надо накрыть стол.
Дорогу в магазин и обратно мы провели в полной тишине, даже мелочными вопросами не обменивались. Я будто видел, как вокруг Ники летали маленькие молнии.
Родители должны были приехать к утру, чтобы успеть Ника пошла сразу готовить. Я решил почистить картошку, подумал, за общем делом мы разобьём скалу непонимания, которая выросла за несколько дней в серьёзную проблему. Не хотел родителей вмешивать в наши неурядицы. Ника предсказуемо стала раздавать указы. Ей очень хотелось угодить моим, тут наши желания совпадали.
***
В пять утра, звонок в дверь. Я приготовился ко всему: крепкие объятия родителей, слезы, с порога начнут отговаривать или просто ошиблись дверью. Открытая дверь показала, что к этому я физически и морально не готов. Мои родители умудрились собрать маленькую делегацию состоящею из моих друзей детства, двоюродных братьев и сестёр, старшего дяди и крёстной. И весь табор расползся по нашей квартиры. Свою семью я очень люблю, но как справиться с этим стихийным бедствием за оставшиеся два дня, увы не знал. Каждому надо уделить время, ко всему прочему мы с Никой на данный момент в напряжённых отношениях, которые я хотел разрядить за эти три дня. Та же испугалась, что еды на всех не хватит, но она плохо знала моих, мама с крёстной стали доставать из сумок не просто еду, а уже приготовленные блюда. Первый час был вихрем разобранных вещей, странных вопросов, томных взглядов с грустными вздохами.
За завтраком мы решили разделиться на группы. Надо закупить некоторые вещи в дорогу и пригласить сослуживце на не большой сабантуй, этим займёмся мы с папой. Женщины будут накрывать на стол, остальные будут на посыльных.
В машине у нас с папой состоялся серьезный разговор:
– Я горжусь тобой сынок! Не думай, я говорю это совершенно искренне, не оттого, что надо сказать! – промочил горло минералкой. – С речью у меня сегодня не лады.
– Спасибо, пап, я хорошо понимаю, что ты хочешь сказать.
– Не совсем, ты сделал то, на что я так и не решился.
– Я ещё ничего не сделал! – перебил я отца.
– Ты стремишься и идёшь по зову сердца, а я только и делаю, что заглушаю в себе всё, что можно и нельзя.
– Не надо! Именно ты научил меня сострадать ближнему.
– Но дальше юбки твоей матери не ушёл. Так хватит, ты – молодец и всё. – расцвёл в улыбке.
– От такой, как мама не куда не уйдёшь! – будто на последним издыхание пробормотал я.
– Это да! – засмеялся, а потом пронзил меня взглядом. – У вас Вероникой всё хорошо?
– Мой выбор её не устраивает!
– Чего ты хотел, чтобы она радовалось?
– Хотя бы понимания и поддержки.
– Ты её любишь и принимаешь такой какая она есть?
На этом вопросе, у нас наступила гробовая тишина. Я взял лопату и стал копать. Любви с первого взгляда не было, как и безумной страсти. Она мне понравилась, свидания, потом стали жить вместе. Блин, опять вырисоваться какая-то правильная схема поведения. А разве любовь можно подогнать под шаблон. Нет, нельзя! Я в мыслях стал глобально думать о любви, как папа развеял тишину:
