Белый журавль обнимает меч рассвета. Том 1 - страница 39

>[Я понятия не имею, – огорошила система. – Цзэ Сюлань не главный герой и не главный злодей. Я его меч описала как черный с золотыми узорами, который тот никогда не носил с собой.]

«Какое кощунство», – раздосадованно цокнул мужчина. И как ему теперь узнать имя меча? На нем не было выгравировано ни черточки.

Пока Цзэ Сюлань размышлял над именем меча, они уже достигли окраины леса и пошли на снижение. Вообще можно было зайти в лес со стороны ордена, предупредив о своем вторжении мастера Мо, но кому это хотелось делать? Цзэ Сюлань вот вообще не горел желанием пересекаться с кем бы то ни было из ордена. Ну, только с главой Цао и можно было бы свидеться. К тому же, с этой стороны пруд был ближе. Они как раз должны успеть к полуночи, когда золотые лотосы распускаются и их можно сорвать для размножения.

Спешившись, Цзэ Сюлань вместе с учениками отправился в глубь леса. Тропинки были плохо протоптаны, поэтому хозяину Туманного склона то и дело приходилось приподнимать полы длинных юбок, чтобы ни за что не зацепиться. А то при его неуклюжести он обязательно навернется. Вообще очень жаль, что Цзэ Сюлань, имея такой огромный гардероб, не обзавелся хотя бы одним комплектом походных одеяний. Было бы очень кстати.

Часть пути они шли молча. Подростки настороженно прислушивались к каждому шороху, а Цзэ Сюлань не мешал им наслаждаться ночной прохладой и атмосферой леса.

– Мастер Цзэ, а здесь водятся духи? – не выдержав, поинтересовался Минь Ли. Кажется, детям хотелось погеройствовать и помериться силами с лесными обитателями. Цзэ Сюлань прекрасно знал, что никого опаснее диких волков в этом лесу точно нет, потому что лес этот – собственность ордена. И если бы какой-нибудь случайный хотя бы мало-мальски опасный или хотя бы крупный дух сюда затесался, заклинатели тотчас же выпустили бы учеников на охоту.

Но расстраивать детей Цзэ Сюлань не стал, поэтому категорическим отказом не отвечал. Просто пожал плечами. Пусть сами гадают.

Спустя еще палочку благовоний Цзэ Сюланю надоела тишина, и он подумал, что прекрасной идеей будет спеть походную песню. Когда-то его раздражали одногруппники, которые начинали завывать, вышагивая по лесным тропинкам, но сейчас он, кажется, понял их настроение.

– Кто-нибудь из вас знает дорожные песни? – поинтересовался Цзэ Сюлань. К его разочарованию, ученики отрицательно покачали головами, внимательно следя за наставником. – Что ж… Тогда слушайте и запоминайте слова. А потом вместе споем.

От такого предложения у учеников глаза на лоб полезли.

– Мы… мы будем петь? С вами? – заикаясь, уточнила Юнь Цзяо.

– Именно, – тоном, не терпящим отказа, подтвердил Цзэ Сюлань. – Ну что с вашими лицами? У этого мастера не настолько плохой голос, чтобы так пугаться. Слушайте текст.

Ученики растерянно переглянулись, а мастер Цзэ несколько раз повторил слова припева и куплета, слегка меняя слова. Это была походная песня, что они часто пели группой, поэтому слова и мотив были так ему знакомы, что даже вспоминать ничего не нужно было.

А потом Цзэ Сюлань тихонечко запел, разгоняя сгустившуюся тьму своим бархатным тембром. Ученики, уловив мелодию, тоже подключились, тихо и неуверенно мурлыкая под нос едва запомнившиеся слова.

Стоит ли говорить, что у Яо Вэньмина получалось лучше всех? Однако сейчас никто не обращал внимания на пение. Все наслаждались той хрупкой связью, что установилась между людьми, между которыми она никогда не должна была возникнуть. Звезды поочередно зажигались над головами, освещая путь, и путники медленно продвигались вглубь, приближаясь к цели.