Говард убрал в шкаф с продуктами коробку шоколадок «Кэббери» и стал прикидывать, куда засунуть двухкилограммовую упаковку жареного арахиса. В этот момент тяжкого раздумья по палубе кто-то протопал. Вот и повод, чтобы прерваться. Говард бросил упаковку с арахисом на прежнее место – на пол, и стал выбираться из каюты. Неловко повернувшись, он задел плечом за переборку, и тело пронзила острая боль: удар цепью, что бы он ни говорил Горбунову, не прошел бесследно.
На пирсе несколько человек жестикулировали и говорили взволнованно и громко, но все же недостаточно громко, чтобы Говард мог уяснить, о чем идет речь.
Он перешагнул через релинг. Места в гавани было в обрез, марина9 тоже была забита, и яхты стояли борт о борт. Поэтому, прежде чем попасть на берег, Говард вынужденно побывал на «немце» и двух «англичанах».
Оказавшись на причале, он приблизился к группе людей, продолжавших размахивать руками и что-то горячо обсуждать.
Грузный норвежец, чья яхта стояла рядом со «Снежинкой» и чьи шаги, судя по всему, слышал Говард, компенсируя причиненное беспокойство, просветил американца:
– Какие-то подонки пытались подложить взрывчатку в поплавок «Мелинды».
Суперсовременный бело-оранжевый тримаран10, носящий это имя, считался безусловным фаворитом гонки. Обещания его капитана Рольфа Дженкинса победить с рекордным временем были не беспочвенными: его яхта представляла собой сплав новейшей инженерной мысли, передовой технологии и неограниченной финансовой поддержки. «Мелинда» была настоящим гоночным аппаратом, рассчитанным на достижение максимальных скоростей.
Конкуренцию английскому тримарану могли составить разве что «Дух земли» и «Зеленый пояс», ведомые французами Нуартье и Сола. Эти только что сошедшие со стапелей Гавра катамараны11 отличались прекрасными ходовыми качествами в слабые ветра. Проигрывая «Мелинде» в площади парусности, они имели шансы на победу лишь в том случае, если не сбудутся предсказания синоптиков. Те утверждали: ближайшую неделю над Атлантикой будут властвовать непривычные для северных широт сильные восточные ветры. А свежий попутный ветер катамаранам ни к чему, это для тримарана милое дело. И все же французы бодрились, а некоторые их высказывания в адрес Дженкинса и его яхты были настолько вызывающими, что походили на оскорбления.
Капитан «Мелинды» игнорировал нападки и воздерживался от комментариев, чем разительно отличался от английской публики, разгоряченной газетами и телевидениями. Ведь на карту поставлен престиж страны!
Все ждали рекорда, молились о рекорде, именно на это делались ставки у взмыленных букмекеров. Находились, конечно, рисковые игроки, которые ставили на то, что «Мелинда» сойдет с дистанции, и борьба за лидерство развернется между двумя близнецами-катамаранами, но говорить об этом вслух никто не отваживался. Какой же ты британец, если ставишь на французов?
В общем, как ни посмотри, без «Мелинды» гонка теряла львиную долю своей привлекательности пусть не для поклонников парусного спорта, но уж точно для поклонников азартных игр.
– Кто такие? – спросил Говард. – Экстремисты?
– Пока ничего не известно, – норвежец пожал широченными плечами. – Их сейчас допрашивают.
К ним подскочил итальянец со столь подвижным лицом, что тонкие усики под хрящеватым носом, казалось, отплясывали джигу. Заговорил быстро и возбужденно:
– Да какие они экстремисты! Один в истерике бьется, другой нюни распустил, домой просится. А ведь у них не только взрывчатка, у них у каждого по револьверу было! Могли бы посолиднее держаться. Хотя сейчас раздобыть «пушку» легче легкого. И стоит недорого, рынок-то переполнен. Сэкономил на школьных завтраках, купил и стреляй – хочешь, по голубям, а хочешь, по людям.
