На сцене певица томно затянула балладу про замечательную жизнь на английском языке. Роберт подозвал официанта и попросил счет.
— The sun's in your eyes, the heat is in your hair[1]… — подхватил Роберт слова песни, — Джу, пойдем потанцуем.
Юля вложила пальцы в его большую теплую ладонь и пошла за ним. Роберт умело вел в танце, и ей оставалось лишь следовать за ним. Юле захотелось раствориться в его объятьях, ощутить силу рук и вкус губ: «Интересно, как с такими распутными мыслями в голове я осталась целомудренной особой. Или дело в этом парне?»
Она подняла на Роберта глаза. В его расширенных зрачках отражались огни, озаряющие сцену. Он смотрел на Юлю не отрываясь, будто она могла исчезнуть. Сквозь тонкую ткань платья кожу обжигал жар его ладони. Роберт прижал ее к себе и робко коснулся губами щеки. От этого невинного поцелуя по телу Юли пробежала дрожь, и все ее существо наполнилось томящим восторгом.
— Ты невероятная, — прошептал он.
Отважившись, Юля запустила руку в волосы Роберта. Она сходила с ума от его запаха, взгляда, обжигающего дыхания. Роберт шептал что-то еще, и бархатистый голос окутывал ее мягким шелком. Их тела соприкасались, полыхая желанием слиться воедино.
Музыка закончилась, и Роберт проводил Юлю к столику.
— Что ты вытворяла сейчас, проказница?
— Я?
— Ты, моя дорогая, ты! Твой sex appeal[1] просто зашкаливает. Как это правильно сказать по-русски? — Роберт скользнул взглядом по ее плечам, груди и цокнул языком. — В общем, от тебя веет фантастическим сексом. Мужчины таких женщин просто так не пропускают.
Юля допила вино и рассмеялась:
— Сомнительная похвала, — она продолжала улыбаться: «Так, еще не хватало, чтобы ты принял меня за особу легкого поведения».
— Но это похвала. Я теряю контроль рядом с тобой.
— Ты тоже хорош! Смотришь так, что хочется раздеться. Всегда так девушек одурманиваешь?
— Одурманиваю? Да я дитя по сравнению с тобой.
— Но это не значит, что сегодня мы окажемся в одной постели, — притормозила Юля его лошадей.
Телефон Роберта клацнул новой смской, он кинул на экран беглый взгляд.
— Сегодня точно нет... Джу, нам нужно вернуться в номер.
— Как скажешь.
— Ты не обиделась, что я так откровенно? — Роберт протянул к ней руку, и она вложила в нее свою ладошку.
— Нет. Я прекрасно понимаю, что мы не сможем быть просто друзьями. Но наберись терпения и давай поговорим о чем-нибудь другом сейчас.
Теплая улыбка коснулась его лица.
— Ты прекрасно танцуешь, — Он изучил чек и вложил несколько купюр в папку для расчета.
— Скажи, какие еще таланты ты прячешь от меня? — Роберт протянул ей руку и повел за собой к выходу.
— Audi, multa, loquere pauca[2], — задумчиво проговорила Юля. — Это можно отнести к талантам?
— Латынь? А ты та еще штучка! — обернулся Роберт так резко, что она врезалась в него.
— Да, наверное, латынь. Не знаю, как это объяснить, но я чувствую все оттенки твоего настроения. Если ты вздумал играть со мной в кошки-мышки, то знай, я раскушу тебя с полуслова.
— Прости, принцесса, я только хочу уберечь тебя от… от проблем, — он обхватил ее за талию.
— Тогда запри меня в башне.
Роберт рассмеялся:
— Я бы с удовольствием, но, мне кажется, на свете нет такой башни, которая удержит тебя. Если только ты сама этого не захочешь.
Лифт распахнул перед ними двери. Роберт пропустил Юлю вперед и обнял, сцепив руки на ее животе.
— Я лучше поселю тебя в замке, — его дыхание обжигало и превращалось в пытку. Жар вновь объял тело, связывая узлом все ее существо. Но Юля уже была начеку, и когда руки Роберта легли ей на грудь, она вывернулась из объятий.
