— Ладно, не бойся. Разберемся. А кем ты работала до нашей встречи?
— Менеджером, продавала медицинские препараты.
— Ты занимаешься продажами? — он убрал поднос на стол и прилег на кровать. — Ты и продажи — забавно. И тебе нравится?
— Издеваешься? Нет, конечно. Любить продажи могут только мазохисты. Когда-то поступала в театральный, но не прошла. Не так-то просто изменить жизнь.
— Но ведь ты смогла? — не унимался Роберт.
«И не однажды! Боже, какой ты зануда порой бываешь?» — Юля прилегла набок рядом с ним.
— Не всем так везет. Если бы ты не нашел меня…
— Но я нашел, и ты тоже шла мне навстречу.
— Per aspera ad astra[1]! — Она украдкой посмотрела на часы. Маленькая стрелка указывала на девять. «Когда там чертов ужин приготовят?» — Через тернии к звездам.
— А по другому цели не добьешься. Важно, только чтобы рядом с тобой оказался тот, кто разделит тернии.
— Ну какие у меня тернии, это твоя жизнь полна событий, — еще раз закинула Юля удочку, чтобы сместить полюс разговора на собеседника.
Роберт вроде как заглотил наживку, лег на спину и, просунув Юле руку под голову, переключился на себя:
— Моя жизнь, возможно, более богата на приключения, но она пуста. Была пуста.
— А ты когда-нибудь влюблялся?
— Мы обещали говорить друг другу правду и ничего кроме правды. Изволь, хотя может я расскажу о себе не самые лучшие вещи и разрушу в твоем представлении образ прекрасного принца... Но может так тебе будет проще поведать мне о себе.
Юля разглядывала ладонь, пытаясь вспомнить что-нибудь из хиромантии — линии жизни и любви. От последней фразы Роберта ее бросило в жар, но она не выдала себя. «Лучше б я его спросила о работе. Откровенность за откровенность — хуже игры не придумаешь». Он сильнее обнял Юлю и продолжил:
— Да, случались увлечения — я все-таки живой человек, а мы живем в эпоху вседозволенности. От невинности меня отделяет далеко не одна ночь с женщиной, ведь мне скоро тридцать. Но романы мои никогда не затягивались. Знаешь, раньше все это напоминало игру в гольф, и я себя ощущал опытным игроком. Большинство интрижек произошло во время учебы в Оксфорде, но каждый год домой на каникулы я уходил свободным от обязательств. Всегда жаждал независимости, и расставание с очередной девчонкой меня окрыляло. Родители поначалу считали меня нелюдимым, а я просто уставал от нескончаемой карусели студенческих оргий и приезжал в Фаррелл-Холл отдохнуть в тишине. После университета я работал военным репортером, ездил по свету, узнавал жизнь с не самой приятной стороны, и мне опостылели случайные отношения. А кроме них у меня ничего не выходило: цветы, конфеты, секс чуть ли не на первом свидании, месяц, второй… ну третий… а затем: «Прости дорогая, судьба разлучает нас, но в моем сердце ты останешься навсегда!» Слабым оправданием мне может послужить лишь то, что я в начале отношений ставил женщину перед фактом: путь из моей постели не лежит к алтарю. Настоящей любви я не искал, возможно, подсознательно ждал именно тебя.
Роберт склонился над Юлей:
— А сколько у тебя было мужчин?
— Могу я пока не отвечать на этот вопрос?
Он шутливо нахмурил брови:
— О Господи! Что за тайны? Неужели много? Десять? Сто?
Юля рассмеялась.
— Если сто, я бы выбрала более оплачиваемую профессию и не заморачивалась с продажами чего-то другого.
— Ты о проституции? В браке она встречается чаще, чем в жизни. Обычные шлюхи честнее замужних чванливых матрон. Не приемлю брака без любви — вот где торговля собой!
