— Ох… Так далеко! Зачем? — Мамин голос задрожал.
— Чтобы жить долго и счастливо.
Юля растерянно смотрела на номер телефона Сергея, не решаясь набрать его, когда вошел Роберт в полотенце на бедрах. Он принял душ, и капельки воды блестели на его плечах. Загорелый, немного растрепанный, и невыносимо сексуальный он призывно взглянул на нее.
— Привет! — У Юли перехватило дыхание от желания немедленно раствориться в его объятьях, и она чуть не выронила телефон.
— Доброе утро, любимая! — промурлыкал он и подошел вплотную. — Я соскучился по тебе.
Роберт целовал Юлю в ложбинку около шеи, в плечо, изгиб локтя.
— Львенок, — простонала она. Ее тело наполнилось истомой, и все проблемы ушли в небытие, — возьми себя в руки… или меня. Я с ума сейчас сойду!
Он довольно улыбнулся и подхватил Юлю на руки.
— Что ты делаешь?
— Ты же сама попросила или я что-то неправильно понял? Прости, русский у меня второй язык, — Роберт кружил с ней по комнате.
— Если проверяешь мой вестибулярный аппарат, то он еще так себе.
Он тут же остановился и увидел распотрошенный мобильник. Роберт поставил Юлю на ноги и собрал телефон.
— Пойдем завтракать. Нам уже накрыли в гостиной.
Она ждала вопроса, но Роберт молчал.
— Я переставила симку, у меня там все номера. Поговорила с мамой.
— Прекрасно. Нас ждут?
— Да. Вот позвонить Сергею хотела. Но ты взошел на моем небосклоне, и все слова вылетели из головы, — за последние годы она совсем разучилась говорить правду.
— Спасибо за откровенность, — он улыбнулся и прошептал ей на ухо, — только не звони без меня, пожалуйста.
Она протянула ему телефон.
— Любимая, я верю тебе, — Роберт поцеловал ей руку и вышел.
***
Чувство блаженной истомы охватило их, как это всегда бывает после хорошего плотного завтрака в выходной день. В воздухе еще витал запах тостов с корицей и кардамоном. За окном безмятежно сияло солнце, и нарушить идиллию этого утра разговорами о делах казалось преступлением.
Роберт перебрался в кресло и поманил Юлю. Она перенесла чашки с кофе на маленький столик и села к Роберту на колени. Время остановилось. Шелковистые пряди белокурых волос медленно скользили между пальцев Роберта. Он закрыл глаза, рука коснулась Юлиного плеча, повторила его изящный контур и поднялась к хрупкой шее, где едва заметно ощущалась пульсация артерии. Вторая рука легла на бедро, обтянутое строгого покроя юбкой, и Роберт окончательно расхотел куда-либо ехать: «Моя кошечка воплощение самой сексуальности, с каким бы удовольствием я сейчас нарушил все обещания». Он тяжело вздохнул, вернул руку ей на талию и постарался направить мысли в более невинное русло.
— У нас мало времени. Сейчас едем к тебе домой за документами. У тебя загранпаспорт в порядке? За свадебным нарядом куда полетим? В Париж?
— Платье, туфли… Роберт, как-то все быстро. Разве так бывает?
—Здесь либо да, либо нет. Tertium non datur[1] . Как ты не можешь понять, что мне скоро улетать из России? Что смущает? Уверен, тебя мучает нечто другое. Расскажи мне, это связано с твоими предыдущими обязательствами?
— Да.
Юля взяла со столика чашку и задумчиво помешала ложечкой кофе.
— Никак не пойму, что Сергея так разозлило в тот раз. Ну не заладилось у него ночью... Это что, повод убить меня с утра? Не в диске ли дело? Он выпал из его кармана, а я подняла…
— Джу, для мужчин отказ возлюбленной серьезный удар по самолюбию.
