– Миссис Девенпорт сорок лет не выезжала из Чешира, – красноречиво усмехнулась экономка, – я не умаляю ее заслуг в плане ведения хозяйства, но организацию раутов старая графиня всегда возлагала на меня. Согласитесь, миледи, есть разница между кладовой и парадным залом… Мисс Клейтон, я бы хотела, чтобы вы прошли со мной и взглянули на холл, меня смущают эти вазы у лестницы. По-моему, их цвет вступает в диссонанс с оттенком стен, но мне необходимо ваше авторитетное мнение.
– Конечно, миссис Торнтон, – кивнула стилистка, – Джин, начинайте причесывать миледи, я скоро вернусь.
– Это правда, что вы работали с принцессой Уэльской? – поинтересовалась я, когда парикмахерша приблизилась ко мне с расческой, – какой она была, так сказать, за кулисами?
– Похожей на вас, миледи, – огорошила меня Джин, – хотя она была очень красивой женщиной, ей постоянно казалось, что она недостаточно хороша. А еще она гораздо увереннее чувствовала себя среди простых людей, чем на всех этих светских вечерах. Статус вынуждал ее принимать участие в невероятном числе протокольных мероприятий, но вы бы знали, как она ими тяготилась. Она предпочитала ходить по минным полям в Анголе в жилете с эмблемой «Halo Trust», чем принимать гостей в вечернем платье, ее сердце отчаянно рвалось на свободу, а королевский дворец стал для нее золотой клеткой. Она купалась в роскоши, почестях, всенародной любви, но ей не хватало одного – возможности оставаться самой собой, не играя ролей и примеряя маски. У вас эта возможность есть, миледи.
– Да, – задумчиво протянула я, – вы правы. Род…сэр Родрик однажды сказал, что я живая и настоящая, и это прозвучало так, будто он смертельно устал от притворства и лжи. Сегодня я не стану никого из себя изображать, я буду той, кто я есть, и, если общество меня не примет, значит, так суждено. Продолжайте, Джин… Наверное, «white tie» одинаково строг не только к одежде, но и к прическе.
ГЛАВА LXXX
Я неподвижной статуей стояла напротив зеркала и завороженно смотрела на отражавшуюся в нем незнакомку, когда в дверь моей комнаты настойчиво постучали.
–Вам пора спускаться, миледи, – появилась на пороге миссис Торнтон, – гости скоро начнут собираться. Миледи, вы меня слышите?
– Что? – встрепенулась я, разрывая тиски сковавшего меня оцепенения, – да, я уже иду.
– Вы потрясающе выглядите, – сдержанно похвалила меня экономка, но за ее сухим, безэмоциональным тоном мне невольно почудилось искреннее восхищение.
– В этом нет и доли моей заслуги, – улыбнулась я, – мисс Клейтон и ее команда постарались на славу. Ну и, конечно, спасибо вам за то, что мне всё-таки успели привезти эти чертовы перчатки. Правда, они заставляют меня чувствовать себя лакеем, но, видимо, во мне всего лишь говорит мое вопиющее невежество.
– Вы всегда язвите, когда нервничаете, – подловила меня миссис Торнтон, – попытайтесь не выдавать своего волнения, миледи, продемонстрируйте самообладание, это непременно поможет вам завоевать всеобщее уважение. И во имя создателя, не вздумайте прилюдно сквернословить! Если джентльмену в некоторых случаях можно простить вырвавшееся не к месту ругательство, то для леди это совершенно не допустимо. А что касается перчаток, они великолепно подходят к вашему платью и сидят на вас, как влитые. Главное, не забудьте их за ужином, перед рассадкой за стол. Если вы в чем-то засомневаетесь, просто копируйте поведение других дам. Подавляющее большинство приглашенных – завсегдатаи подобных мероприятий и отлично разбираются во всех нюансах этикета. А сейчас спускайтесь вниз, миледи, хозяйка дома не должна заставлять гостей ждать.
