Берега мечты. Том II - страница 22

Когда Дарен внезапно бросился ко мне и отчаянно рванул с шеи бриллиантовое колье, я инстинктивно вскинула руки, и только чудом удержала равновесие, не допустив позорного падения посреди парадного зала на потеху недоброжелателям и журналистам. Ожерелье оказалась на удивление прочным, и я на миг потеряла способность дышать, но прежде, чем у меня потемнело в глазах, боковым зрением увидела, как от глубоко шокированных выходкой Дарена гостей отделилась леди Оливия Саффолк и пулей метнулась к своему обезумевшему жениху.

–Что ты творишь, идиот? – не стесняясь в выражениях, прошипела Оливия, обеими руками вцепилась Дарену в плечи и с поистине недюжинной силой оттащила беснующегося парня, напоследок все-таки успевшего выдернуть у меня серьгу из уха.

Алые капли сочащейся из разорванной мочки крови одна за другой падали на мои обнаженные плечи, но я почти не чувствовала боли. Меня, наконец, окружили секьюрити, и сейчас я была полностью защищена от дальнейших посягательств продолжающего бушевать Дарена, однако, сковавшее меня оцепенение было намного страшнее причиненных мне телесных повреждений. Я отрешенно взирала на обеспокоенно суетящихся гостей, краем уха прислушивалась к доносящимся отовсюду восклицаниям и толком не понимала, что вообще происходит. Я погрузилась в необъяснимый ступор, словно пребывающий на пределе организм намеренно отгородился от внешнего мира непроницаемым экраном, пока перегруженный мозг не даст сигнала снова вернуться в нормальный режим функционирования.

–Рода, вы в порядке? Не волнуйтесь, охрана изымет у журналистов все носители! По-моему, вам нужен врач! – кое-как пробился сквозь плотный заслон охранников Джон Уитмор, – Рода, не молчите, ради всего святого, да что с вами? Изабелл, что вы стоите, принесите миледи воды!

–Одну секунду, – отмерла миссис Торнтон, и я словно со стороны отметила, насколько мертвенно бледным выглядит ее растерянное лицо, – я пошлю за доктором.

–Не надо! –активно воспротивилась я, волевым усилием переборов желание воспользоваться живым прикрытием из сотрудников службы безопасности и под шумок сбежать в свою комнату, закрыться там на все замки и никого не впускать внутрь по меньшей мере до утра, – Джон, дайте мне микрофон!

–Какой микрофон, у вас кровь ручьем хлещет! – возмутился адвокат, но я поспешно наклонилась, подняла с пола выпавший из разжавшихся пальцев микрофон, рефлекторно коснулась пострадавшего уха, и раздраженно стащила с руки моментально покрывшуюся кровавыми пятнами перчатку.

–Послушайте меня! Я должна кое-что сказать! – многократно усиленный акустическим эффектом голос показался мне чужим и незнакомым, я закашлялась, оттолкнула протягивающую мне стакан с водой экономку и, убедившись, что меня услышал даже Дарен, свирепо зыркающий на прервавшую публичную экзекуцию Оливию Саффолк, бегло окинула взглядом парадный зал Олдридж-Холла. Ликующие физиономии светских репортеров, ошарашенные лица светской публики, отродясь не видавшей подобной дикости на званых ужинах такого уровня, злорадная ухмылка мстительно торжествующей Кары, красноречиво приподнятая бровь герцогини Рагли и неприятно искаженные злобной гримасой черты Дарена, резко контрастирующие с испуганным выражением, застывшим в серо-голубых глазах его сестры.

–Лучше заткнись, если не хочешь, чтобы я вышвырнул тебя за шкирку! – выкрикнул Дарен, и безуспешно пытающаяся остановить его Оливия Саффолк побагровела от стыда за поведение своего жениха, – у тебя нет права находиться в этом доме! Ты еще хуже, чем Эзри Грант. Та хотя бы просто оттяпала у папочки свои миллионы и сразу исчезла из нашей жизни. Но ты пошла дальше, тебе нужны не только деньги, ты рассчитываешь занять положение в обществе, но даже не надейся, что у тебя что-нибудь, выгорит! Эзри действовала открыто, она перла напролом, не думая, что скажут люди, а ты оказалась хитрее. Ты втихаря подмяла под себя и нашу компанию, и наш дом, и наш титул, да еще и пыжишься теперь, чтобы соблюсти приличия. Это же смешно, безродная голодранка, которая стала миллиардершей благодаря тому, что наш папаша пропил последние мозги, требует величать ее «миледи» и устраивает рауты в родовой усадьбе! Думаешь, если ты нацепила на себя бриллианты графини Олдридж, то в тебе сразу прибавилось голубой крови? Но во что бы ты не рядилась, ты жалкое ничтожество, ты оскверняешь Олдридж-Холл своим присутствием, ты как плесень, отравляющая все вокруг…