– Брат.
– Не-а. Твоя покойница к нам одна-одинешенька прибыла. В гордом, так сказать, одиночестве. Без паспорта и документов. Хорошо еще, что за обшлагом ее рукава нашлась бумажка с этим номером телефона. Вот я и позвонил. Следователь наш, Андрианыч, сам сказал, чтобы я вам вечерком звякнул. Ваш номер-то?
– Да, да, – прошептала Леночка. – Мы недавно переехали, и мама никак не могла запомнить наш новый домашний номер. И записала его на бумажках, которые и запихнула во всю свою одежду. Все верно. Это она?
– Да уж мы с твоим мужем все обсудили! И приметы, и прочее. Он сказал, что сегодня же выедет.
– К вам?
– Зачем ко мне? Сначала к следователю. Опознавать твою мамашку будет. И все такое прочее. Документов-то у покойницы нету. Так что без опознания – оно никак.
Так вот куда умчался Игорь! На вокзал! И, будучи не в себе от услышанного известия, накричал на жену. Что же, она его и на этот раз тоже простит. Наверное, он не хотел, чтобы она приставала к нему с расспросами. Поэтому так грубо и оборвал ее.
И лишь повесив трубку, Леночка сообразила, что так и не спросила у позвонившего ей человека – отчего же все-таки умерла ее мать?
Первым человеком, к которому прибежала Леночка со страшным известием, опять же оказалась Мариша. Она как раз закончила мытье полов во всей квартире и теперь с удовольствием разглядывала дело рук своих. И отчего некоторые усложняют себе жизнь, полоща швабру в ведре сначала с мыльной, а потом и с чистой водой? Лично она, Мариша, поступает куда проще. Капля любого моющего средства на пол, сгодится даже стиральный порошок или сода, потом туда же – полстакана теплой или горячей воды, и вперед! Швабра впитает в себя всю грязь. И будет чистота и блеск!
Поэтому на ворвавшуюся к ней Леночку хозяйка взирала без всякого одобрения. Леночка примчалась в грязной уличной обуви. И моментально свела на нет весь Маришин труд. Вот поэтому Мариша и не любит мыть полы и вообще наводить чистоту! Зряшное это дело. Зряшное и никчемное. Стоит навести идеальный порядок, как уже глядь, а от него и в помине ничего нет. Словно и не горбатилась она полдня на благо семейного уюта.
Мариша взирала на топтавшуюся по ее прихожей Леночку без всякого одобрения.
– Что случилось-то?
Но с губ Леночки срывались лишь бессвязные слова:
– Мама! Мама! Умерла! Клин! Игорь! Ехать!
Надо отдать Марише должное: сориентировалась она быстро.
– Твоя мать умерла во время своей поездки в Клин? Вот дает! Когда?
– Только что позвонили!
– И твой Игорь уже выехал туда? Мы тоже должны ехать?
– Мы? – изумилась Леночка.
– Конечно! Ты и я!
– Я думала, Игорь все возьмет на себя…
– С ума сошла! Нужно своими собственными глазами убедиться, что это правда, что твоя мать умерла, и… и убедиться на месте. Вокруг тебя в последнее время стало происходить столько таинственных исчезновений, что я уже ничему не удивлюсь. Так что нам тоже надо ехать в Клин!
Из всего этого монолога Леночка услышала только два слова: «ехать» и «Клин».
– Да, да, – забормотала она заполошенно. – Ты права! Надо ехать. Надо. Прямо сейчас! Я еду на вокзал! Сейчас же!
– Эй! – вгляделась в нее Мариша. – Куда это ты одна собралась? В таком состоянии я тебя одну даже и из дома не выпущу.
– Я должна ехать. Там мама… Игорь… Мне тоже надо ехать!
– Правильно! – кивнула головой Мариша. – Мы должны. Потому что и я тоже поеду с тобой.
– Мариша, я поеду одна.
