— А ты отпустишь? — игриво улыбаюсь я, касаясь ногтями его шеи.
Он напрягается. Мужская грудь вздымается. Значит, я действую на него точно так же, как он на меня. — Голой...
— Я передумал. Не отпущу. Голой — тем более, — уверенно заявляет он, расстегивая пряжку ремня.
Какое-то мгновенное действие. Я же пытаюсь нащупать пуговицы его рубашки, перекинуть их через петлю.
Безумие. Исступление. Или же просто слабоумие.
Что мы творим? К чему все это? Нам работать вместе чуть ли не всю жизнь. Если мы после этой ночи разойдемся, то просто не сможем нормально вести ни один проект.
Это конец моей карьеры.
— Не думай ни о чем, — будто прочитав мои мысли, задевает он хриплым шепотом мои и без того обнаженные нервы. Снова вызывает волну жара во всем теле. — Наслаждайся каждой минутой.
Я смотрю ему в глаза и просто думаю: возьми уже. Но он медлит, чем начинает меня раздражать. Будто испытывает мою выдержку. И свою одновременно.
— Не понимаю, чего ты хочешь, — честно признаюсь, касаясь пальцами его уже обнаженной груди — он избавился от рубашки.
— Будь хорошей девочкой. Подумай.
Скользнув взглядом по телу Алексея, останавливаюсь на ширинке брюк. У него стояк. Вижу это сквозь слой ткани. Чувствую всем телом. Уверена в одном: у него давно никого не было. Но несмотря на это, он специально медлит. Испытывая меня, доводя до нервного пика. Специально провоцирует. Специально не накидывается. Но я даже не сомневаюсь, что он оттрахает меня сегодня так, что я пару дней не смогу сидеть.
Подумать... Чего он от меня хочет? Чтобы я сама начала? Ну ладно. Как хочешь, коллега. Только попроси.
Тянусь, расстегиваю ширинку его брюк. А потом скольжу внутрь и достаю горячее, огромное достоинство Слегка сжимаю и слышу то ли глухой рык, то ли стон.
Алексей втягивает носом воздух. Шумно сглатывает. Веду рукой вверх-вниз, не отводя глаз от его лица.
Он на взводе.
На миг пробегает мысль: нужно бежать, пока не поздно. Но напор крупного тела и голодного поцелуя лишает меня сил. Бесполезно сопротивляться. Ведь я сама его хочу. До безумия. До одури.
Чувствую во рту вкус коньяка. Губы горят — щетина расцарапала кожу. Но мне мало.
Подаюсь вперёд. Алексей повторяет за мной. Одним резким движением заполняет меня собой. Замирает, даёт привыкнуть к своему размеру. Обхватывает мое лицо руками, заглядывает в глаза. Задаёт немой вопрос: все ли хорошо?
Я киваю, после чего он продолжает двигаться во мне.
Я давно не девочка. И вовсе не ребенок.
Горячая рука касается лопатки, вторая сжимает мое бедро. Я крепче обнимаю его за шею, зарываюсь пальцами в волосы на затылке. Они у него густые.
Если несколько минут назад в кабинете стояла гробовая тишина, то сейчас слышны наши стоны удовольствия. Грязные и пошлые звуки — шлепки.
Алексей смотрит не на меня, а куда-то за мою спину, полностью сконцентрировавшись на ощущениях. Двигается резко и безжалостно. Будто мстит мне за что-то. Будто берет силой. Но при этом вовсе меня не принуждает к сексу. Я сама хочу его. Хочу быть его женщиной. Желательно всегда.
Губы касаются моих. Его язык проникает внутрь, он хочет, чтобы я ответила на его безумно голодный поцелуй. И я отвечаю. Не задумываясь.
Все, что я могу, — это отвечать ему с таким же напором. И царапать плечи, спину. Впиваться ногтями в его кожу. Безумно хочется продолжения. Чтобы он не останавливался. Чтобы эта ночь не закончилась так быстро. Чтобы наш секс длился долго. И чтобы мы не насытились друг другом так рано.
