Делаю шаг вперед.
Чувствую себя Бурлаком на Волге, каждая последующая ступень дается с трудом, а всего-то на второй этаж надо. Трясущейся рукой еле попадаю в замочную скважину, выдыхаю, оказавшись за порогом родной квартиры.
— Да чтоб тебя! — громко кричу, будто разглядывая приведенье.
— Юсупов, — трагичным голосом выдает подруга.
Как уже говорила, мы с Алиной очень близки, друзей у меня нет больше. Несмотря на волевой характер, который по большому счету больше являлся прикрытием, я — очень замкнутый человек. Чужаков в моей стае нет, только свои, только родные. Подруга получила запасные ключи, как только я переехала из общаги в личную съемку, на всякий случай, но это явно не сегодняшнее утро.
— Подожди, — вытягиваю руку вперед, джинсы Руслана тут же слетают с бедер.
— Фууу, Яна! — недовольно морщится, разглядывает внимательнее. — Ты без трусов!
— Зришь в корень.
Отпинываю вещь в сторону, кидаю сумку, топаю по направлению в ванну.
— С мужчиной была? Сексом занималась? Афигеть! — визжит мне в спину.
Захлопываю перед носом любопытной приятельницы дверь.
Чищу зубы, приняв контрастный душ, “восстаю из мертвых”, но не настолько, чтобы чувствовать себя сносно. Оборачиваюсь полотенцем.
Подруга заботливо накрывает на стол, ставит тарелку с купленными пирожными, себе наливает зеленый чай, мне, стакан воды.
— Анальгин или шипучку?
— Второе, — бормочу, сажусь на мягкий табурет, подпираю лицо ладошками.
Получаю спасительное пойло, опустошаю в половину.
— Юсупов, — позабыв о прежнем интересе, Алина умещается напротив, нервно теребит ниточку чайного пакетика, — он сегодня звонил мне.
— Кто? — не сразу понимаю, о чем речь.
— Пьяная еще что ли? — широко распахивает огромные темно-карие глазищи, — отец мой!
— Стоп, — пытаюсь собраться, тру переносицу, — ты же Браун, при чем здесь фамилия Юсупов?
— А тебя не смущает, что в моем роду почти все белобрысые немцы, одна я, как смоль? Меня записали на дедушку! — голос дрожит, вот-вот разревется. — Отец сказал, придет за мной, заберет туда, откуда приехал. В преисподнюю, честное слово!
Теперь уже напрягаюсь, вникаю в каждое слово. Возможно, Алина уже упоминала когда-то фамилию своего родственника, но в памяти это не отразилось, ведь: Зверь, Садист, Бездушная тварь, явно затмевали скромные буквы в паспорте. Хотя, это самое приличное, что вылетало из уст моей дорогой подруги.
Ее трясет, меня тоже.
— Он собственноручно убил мою мать! — срывается в истерику Алина. — А теперь до меня добрался! Я не хочу умирать, слышишь?!
С силой ударяю кулаком по столу, от чего девушка подпрыгивает, роняет табуретку и с видом уже настигнутой кары Вселенской замирает у кухонной тумбы.
— Ты его совершенно не знаешь, — успокаиваю подругу, — ни имени, ни отчества. Возможно, все не так плохо?
Ловлю на себе укоряющий взгляд, будто уже вступила в тайный сговор с ее сумасшедшем папашей.
— В ту ночь, в ту гребаную ночь его головорезы ворвались в наш дом, тетушке с трудом удалось меня спасти, а вот мама… — Алина разворачивается ко мне спиной, дрожащими пальцами сжимает хлопковую салфетку, — “ Привет вам от Юсупова” — вот их слова! Что хорошего, по-твоему, ждать от этого человека?
А я не знаю. Правда. Эта ситуация слишком личная, семейная.
— Тетке сказала?
— Ты чтооо? — с пунцовым лицом таращится подруга,— Конечно нет! Агнет не должна об этом узнать! Прикинь, ведь Упырь даже адрес свой скинул, говорит, его двери открыты. Двери открыты, понимаешь?!
