Его вопросительно изогнутая бровь наталкивает на робкое пояснение:
- Вы звали, я пришла… - храбрость окончательно замела за собой следы.
- Долго ты идешь. Думал, спишь уже.
В его голосе слышу усталость. Он опрокидывает в себя содержимое стакана и ставит его на стол.
- Нет, я просто… - мнусь я, хлопая подведенными глазами.
Мне нужно было подготовится, и для этого понадобилось время. Но думаю, не стоит посвящать его в подробности.
- Куда-то собралась потом? – он проводит в воздухе пальцем возле лица, намекая на свежий макияж.
Я заливаюсь краской, как помидор. Нет ничего хуже, когда мужчина видит, как старается ради него женщина и при этом, ему не нравится результат. Чувствую себя не сексуальной, а намалеванной курицой, и готова сквозь землю провалиться.
- Нет … Только к вам, - сбивчиво ступорюсь я.
В комнате так жарко, я не могу… Воздуха не хватает. От пытливых изучающих глаз Демьянова неловко. Я зажимаюсь и складываю руки на груди, желая прикрыться.
- Ты опять «выкаешь», - недовольно замечает он и жестом подзывает к себе. – Чего стоишь там, проходи же, раз пришла…
А у меня выбор был?
- Садись, - разворачивает рабочее кресло ко мне.
Я кошусь на кровать и не понимаю, зачем мне нужно садится на стул… Эти прелюдии заставляют еще больше нервничать.
Под его интригующий взгляд я присаживаюсь, предполагая, с чего хочет начать искушенный мужчина… Нет, я совсем не готова. Он стоит сзади я чувствую спиной его дыхание на моих волосах.
- Ты чего такая напряженная? Расслабься…, - он нажимает на плечи, и я подскакиваю, как ошпаренная.
- Нет, подождите! Я должна кое-что сказать… Предупредить… Это важно, - запыхаюсь, нервы выходят из-под контроля.
Видно, что Павел Андреевич весьма опешил от такого дерганного поведения.
- Я слушаю, говори, - настороженно кивает, не представляя, к чему готовиться.
Набираю больше воздуха в легкие, чтоб не грохнуться перед тут.
- У меня еще никого не было. Я девственница, - вылетает из меня.
Его брови взмывают вверх от такой информации. Он издает что-то наподобие вздоха понимания и кивает мне.
- Что ж, благодарю за откровенность, Алина, - прочищает горло и, и опираясь на спинку кресла, уничижает все вышесказанное мной. – Но это и так очевидно для меня.
То есть на лбу написано, да? Жирными буквами?
- Я волнуюсь и переживаю… - встряхиваю вспотевшими ладошками.
В отличие от меня Демьянов расслаблен, его ни то что не удивило сказанное мной, а скорее позабавило. Что смешного? Усмехаясь себе под нос, он подливает себе в стакан янтарной жидкости и делает глоток.
Я слежу за каждым его движением, ловя намек… Но ни черта не понимаю.
Павел садится на стул, широко расставив ноги, пока я растерянно стою, поджав колени, и умоляю сердце сбавить ритм.
- Скажи мне, малыш, для чего ты пришла? - интригующе спрашивает он.
- Для чего вы меня звали… - бросаю быстрый взгляд на кровать и сглатываю.
Все понятно без слов. Зачем он спрашивает?
- Подойди.
Я делаю шаг вперед на ватных ногах, опустив глаза. Он слишком пристально смотрит.
Его тень вырастает надо мной, и голый торс, от которого исходит жар, приближается ко мне чересчур близко.
- Хотела удовлетворить меня, девочка? – пальцы приподнимаю подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. – Проявить инициативу?
- Вы сами меня позвали… - лепечу.
- Похвально, малыш, - поглаживает щеку. - Действуй, чего же ты стоишь? Тебе помочь?
Он дергает за пояс халата, и тот распахивается. Павел ведет себя слишком вызывающе. Как будто играется…
