На девушке простое голубое платье, которое обтягивает её худенькую беременную фигуру. Светлые волнистые волосы распущены по плечам, на чистом, без макияжа, лице больше не видно красных пятен от слёз.
– Артур, я могу предложить вам чай? – спрашивает девушка. – У меня есть один особенный: из сбора трав для успокоения нервной системы, который собирала лично моя бабушка в настоящем экологически чистом лесу.
– Считаешь, что у меня проблемы с нервной системой? – слегка усмехаюсь, когда девушка подходит к плите.
– Что Вы, Артур, – её пухлые губы растягиваются в открытой улыбке, а на щеках алеет румянец. – Чай действительно очень вкусный и полезный. А я всего лишь хотела вас угостить.
Я почему-то киваю и не раздумывая соглашаюсь, хотя дома меня ждёт Алла, готовая на всё и изысканный итальянский ужин, выбранный по её изумительному вкусу. Вместо этого я смотрю за тем, как Настя забавно суетится на кухне и, помимо чая, начинает искать дедушкин пчелиный мёд и собственноручно приготовленный тыквенный пирог. Когда чашка чая на блюдце опускается прямо передо мной, я замечаю на руке Насти ожог. Он небольшой, но свежий. На покрасневшей воспаленной коже даже выступили волдыри. Она пытается одёрнуть руку и скрыть от меня след, но я перехватываю Настю за кисть руки и не отпускаю до тех пор, пока не убеждаюсь в том, что ей не требуется помощь медиков. К счастью, с таким ожогом я справлюсь собственными силами.
– У тебя есть аптечка?
– Только для малыша, – признается Настя, закусывая нижнюю губу.
Девушка находится достаточно близко ко мне. А я сижу за барной стойкой, касаюсь коленом её бедра и всё ещё держу за руку. От Насти приятно пахнет: ванилью и корицей. Запах, который действует на меня похлеще всякого афродизиака, судя по ощутимо затвердевшей ширинке. Тряхнув головой, отпускаю руку девушки и поднимаюсь с места. Нужно срочно сходить в аптеку за лекарствами, а ещё немного освежить свою больную голову.
– Скоро буду, – хлопаю дверью, оказываюсь в подъезде и, не дожидаясь лифта, сбегаю по ступеням вниз.
На улице хорошо и прохладно – градусов десять, не меньше. Под мою расстёгнутую настежь куртку пробирается морозный ветер. Это помогает немного остыть и не думать о том, что только что, несколько минут назад, у меня встал член на беременную девушку от моего сына. Ей двадцать, а мне почти сорок. Она носит под сердцем ребёнка Макса, и хотеть её в моём случае уж совсем не здраво.
Я захожу в ближайшую аптеку и мысленно пытаюсь оправдать себя за временный порыв. У меня неделю не было секса. Нет, мало похоже на полноценное оправдание для взрослого мужика. Просто Настя… она симпатичная девушка, как не крути, хоть и беременная.
Я возвращаюсь в квартиру через полчаса. Вешаю куртку, снимаю обувь. Прошу Настю потерпеть и вновь чувствую её тонкую ладонь в своей огромной ручище. Почти спокойно наношу на руку мазь, которую посоветовали в аптеке, плавными движениями втираю её в свежий ожог. Всё же придется натравить на Олесю все перечисленные инстанции – из ряда вон плохо обращаются они с сотрудниками. Нужно было ещё на месте оказать девочке медицинскую помощь.
– Не больно? – спрашиваю Настю хриплым голосом.
Потому что, чёрт возьми, у меня опять на неё стоит. Потому что она опять опасно близко, от неё пахнет ванилью, веет спокойствием и особой нежностью, хотя Настя для этого совсем уж ничего не делает. И хотя я пытаюсь оказывать первую медицинскую помощь качественно, никак не могу сосредоточиться на чем-то другом и переключиться. В паху сильно пульсирует, и кажется, что ширинка вот-вот лопнет от возбуждения. Следом за мазью я перебинтовываю руку, действую аккуратно, но быстро, чтобы поскорее отсюда уйти. Устрою хорошую взбучку Максу, пусть сам этими делами занимается.
