– С каких это пор у тебя прорезался дерзкий язычок, милая моя? – Придя в себя, поинтересовалась Люба. Она не хотела терять свой авторитет в глазах новых подружек, и я поняла, что она не собирается отступать. И придется достаточно продержаться, не позволив одержать надо мною верх. Нет. Не в этот раз.
– С тех пор, как стала встречаться с Ис… Андреем. – Поправила я, едва не назвав его по фамилии, как до этого привыкла делать. – Отношения с ним мне идут на пользу. Я рада, что мы вместе. А ты все также играешь на два фронта? Как и обычно? С кем еще крутишь роман, встречаясь параллельно с тем бородачом, с которым тебя видел, должно быть, абсолютно каждый сотрудник нашей компании?
– Да что ты… ты чего это… – Пыталась подобрать нужные слова Любы, но на деле слышалось невнятное блеяние. Собрав остатки самообладания, она вновь ринулась в словесный бой. – А ты-то сама чего устроила, целуясь с Исаевым на глазах у всех?
– Тебя это смущает? Меня - нет. Мы целовались после рабочего дня и не в самой компании, а за ее пределами. – Сделала вид, как будто в действительности не понимаю о чем речь. – И потом, Андрей - мой молодой человек. Причем единственный и неповторимый. Не вижу препятствий, чтобы целоваться с ним тогда, когда захотим.
– Вы делали это на территории компании! – Возмутилась Люба, стараясь найти хоть один весомый аргумент касаемо моего плохого поведения. Но я даже бровью не повела.
– Нет правила, запрещающего просто поцеловать любимого человека около офиса. – С усмешкой проговорила я. – Если тебя что-то не устраивает обратись к вышестоящему руководству и выскажи свою претензию. Окажись твои доводы убедительными, то, возможно, внесут поправки в сводку правил компании.
Люба опешила. Рот у нее открывался-закрывался, как оконные ставни при порывах ветра. Видимо, она потеряла навыки ведения словесной баталии. Или же внезапно потеряла дар речи, не подготовившись заранее в случае отпора. Конечно, Люба же привыкла, что я обычно сглаживаю острые моменты, а тут разошлась.
Честно говоря, сама не знаю, как меня занесло столько всего наговорить. Ох, придется долго и нудно расхлебывать последствия такого разговора. Ну, да ладно. Помирать, так с песней.
– Ты, Люба, меня удивляешь. Собственное поведение оставляет желать лучшего, зато в отношении других - ведешь себя, как ханжа. Это называется лицемерие, дорогая. – В добавок я окинула бывшую подругу надменным взглядом, обычно таким она одаривала тех, кого считала ниже ее самой по рангу.
– Знаешь, что?! – Фыркнула Люба, заставив меня обратиться в слух.
Чтобы она не сказала, я готова отпарировать. Но Люба так и не смогла ничего разумного придумать.
Я же не собиралась возле кофемашины простоять круглые сутки, пока Любе придет в голову гениальная мысля.
– Как понимаю, мы все выяснили? Больше вопросов нет? Отлично! Удачи! – Попрощалась я со всеми тремя: с Любой и с теми двумя девушками, которые стояли неподалеку и наблюдали за нами. Она хотела меня опозорить, думая, что я не найдусь что сказать. В этот раз Любочка просчиталась!
Я направилась в сторону рабочего места.
Настроение испорчено. К тому же не дали насладиться кофе.
Ну, что за адский день?!
– А тебе палец в рот не клади, Римма. Даже не знал, что ты такая дерзкая. – Голос вынудил меня остановиться и оглянуться в сторону говорившего.
– Поверить не могу, что ты все слышал. – Огорченно сказала я, наблюдая, как Рома Степанов - мой нынешний начальник, выходил из-за угла. – Не хотела, чтобы кто-то еще стал свидетелем моей перепалки.
