– Что так? – поинтересовался Алдор, скидывая не пригодившиеся вещи в сундук.
– Здесь стало мало дичи, сейчас отец охотится в другом лесу.
– А–а–а… – Алдор поднялся. – Пойдём, найдём твою кладовку… Это хорошо то, что ты говоришь, значит, сюда вряд ли нагрянут.
Девчонка опустила голову, для неё это было совсем нехорошо, она хотела бы другого. Что поделаешь, в жизни бывают неудачи.
Она оказалась права. В кладовке Алдор нашёл пару потёртых кожаных сапог, у одного начал распускаться шов наверху, поэтому, наверное, их и бросили здесь.
– Примеряй… – Алдор выбросил их в коридор. Выглядели они жалко. Пыльные, засохшие, и, наверное, будут легко пропускать воду. – По снегу пройдёшь – помоются, походишь немного, разносишь под себя, это кожа, она мягкая…
Вэллия не без труда натянула сапоги, заправила в них брюки, потопталась на месте, шепнула:
– Большие…
– Это лучше, чем когда маленькие, – заверил её Алдор со знанием дела. – Пойдём проверим лошадей…
Она шла следом даже на улице, а Алдор следил за звуком её шагов, чтоб не отстала и не бросилась бежать. Корвин приготовил немного более–менее зелёного сена, и Алдор раздал его лошадям. Обернулся. Девчонка стояла перед входом в конюшню и пригоршней снега протирала свои сапоги. Главное, не терять её из виду, не дать ей пропасть. Она шустрая, глазом не успеешь моргнуть, и пропадёт. А она ещё должна пригодиться.
Алдор вышел к ней, и она вскинулась к нему навстречу, глянула снизу, стряхивая грязный снег с пальцев и ладони. Спросила вдруг:
– Вы не убьёте меня?
– Если ты будешь послушной… Не будешь выкидывать чего-нибудь… ты просто ещё один шанс в наших руках… На всякий случай, чтоб твой отец не придумал чего-нибудь… опасного…
– Когда вы покинете наши земли, вы отпустите меня?
Она уже верила ему, её глаза озарились надеждой. Она верила, что именно так и будет.
– Конечно… – Алдор пообещал ей, хотя не был уверен даже в завтрашнем дне.
Но пусть верит, если это так важно для неё, если это надо, чтобы она оставалась послушной. Что лучше, ложь или страх, посеянный Корвином его пощёчиной? Во лжи, конечно, разочарование тоже тяжёлое. Со страхом живёшь сейчас, а во лжи разочаровываешься потом…
Они вернулись в дом. Вэллия закуталась в плащи, отогреваясь после улицы, сидела на стуле, наблюдая в окно за заснеженным лесом. Алдор, раскопав свои сумки, нашёл иглу с ниткой и зашивал разорвавшийся кожаный пояс одной из седельных сумок.
Вэллия думала над словами, сказанными про её отца этим человеком. Алдор… Его звали Алдор… Так назвал его один раз второй, тот, с чёрными опасными глазами. За что они хотели убить его? Что за нелепая месть? Разве что-то отец не рассказывал ей?
Из двух дочерей он всегда любил больше старшую, и времени проводил больше с Келлой, чем с Вэллией, когда сестра ещё была жива… Вэллия больше была с няньками и дядей-крёстным. А сейчас так тем более, отцу некогда. Келлы нет вот уж три года, она выбросилась из окна башни буквально перед самой своей свадьбой. Она не одобряла выбор отца, хотела другого жениха, вот и свела счёты с жизнью. Всю возможную заботу отец после этого стал отдавал ей, Вэллии. Да, он сильно занят, у него мало времени на семью. Разве мог он совершить что-то, за что заслуживает смерти от этих людей? Они что-то путают, какая месть может быть отцу? За что? Да, он строг, серьёзен, но за это не убивают!
Вэллия медленно перевела взгляд на этого Алдора. Он работал, не поднимая головы, и не знал, что на него смотрят. Длинные тёмно–русые волосы падали на лицо, разделяясь ото лба налево и направо, доставали почти до нижней челюсти. Странная причёска, у них в замке мужчин так не стригли.
