Берия. Арестовать в Кремле - страница 22

Бывший начальник отделения НКВД А. Авсеевич позже признал, что показания у подследственных «выбивались» с применением самых жестоких методов физического воздействия. Костоломы НКВД выламывали арестованным маршалам, генералам, комкорам, комдивам руки, избивали лежащих на полу измученных людей ногами и табельными дубовыми табуретками.

«Примерно в марте 1937 года я вызвал на допрос Примакова, – вспоминал Авсеевич. – Он был изнурен, истощен, оборван, имел болезненный вид. Примаков и Путна на первых допросах категорически отказывались признать свое участие в контрреволюционной троцкистской организации. Я вызывал их по 10–20 раз. Они сообщили мне, что, помимо вызовов на допросы ко мне, неоднократно вызывались к Ежову и Фриновскому. На одном из допросов Примаков заявил, что накануне вызывался к Ежову, там был серьезно предупрежден о последствиях в случае, если будет запираться… Примаков обещал Ежову подумать и сейчас будет давать показания».

Можно себе представить состояние человека, неделями истязуемого самыми изощренными пытками, явившегося на допрос к Ежову, требовавшему признаний на суде и грозившему новыми избиениями, если тот вздумает отказаться от предыдущих показаний. Примакову следователи не давали покоя ни днем ни ночью, лишали сна, меняясь, били почти беспрерывно, несмотря на крик и стон терявшего сознание человека…

После показаний Медведева, «выбивания» признаний у Примакова и Путны был арестован начальник управления кадров РККА Борис Фельдман. Его допрашивал следователь по особо важным делам Ушаков (настоящая фамилия – Ушиминский) – «мастер» применения «новых» средств допроса. Позже Ушаков заявит: «Арестованный Фельдман категорически отрицал какое-либо участие в каком-либо заговоре… Вызвал Фельдмана в кабинет… и к вечеру 19 мая Фельдман написал заявление о заговоре с участием Тухачевского, Якира, Эйдемана и других».

Что можно сделать с человеком, только что стоявшим в строю РККА, чтобы он отрекся от своей честной жизни и оговорил себя и своих товарищей? Ушаковы и им подобные умели «выбивать» нужные показания даже из самых мужественных, испытанных боями командиров…

Ежов и его подручные после процесса над военными были щедро награждены вождем народов. На банкете по поводу награждения работников НКВД Ежов сказал: «Мы должны сейчас так воспитать чекистов, чтобы это была тесно спаянная и замкнутая секта, безоговорочно выполняющая все мои указания».

11 мая 1937 года маршал Тухачевский был освобожден от должности замнаркома обороны и назначен командующим войсками Приволжского военного округа. Арестовывать Маршала Советского Союза, заместителя наркома обороны в Москве Ежов не решился и с одобрения Сталина, при поддержке Ворошилова добился нового назначения опального сорокачетырехлетнего маршала Тухачевского на периферийный округ…

Незадолго до своего ареста Михаил Николаевич поделился мучившими его размышлениями – он чувствовал, как за ним неотступно следовали агенты НКВД, – сказав сестре:

– Как я в детстве просил купить мне скрипку, а папа из-за вечного безденежья не смог сделать этого. Может быть, вышел бы из меня профессиональный скрипач…

Михаил Николаевич прекрасно играл на скрипке, любил музыку, живопись, хорошо знал произведения Моцарта, Шопена, Мусоргского, запоем читал Толстого, Достоевского, Шекспира. Прослушав часть Пятой симфонии Дмитрия Шостаковича, Михаил Николаевич сказал композитору: «Пишите так, чтобы люди знали, как трудно нам было…»